The Life of Antonii Rimlianin in the redaction of Ivan Stepanovich Miandin

Full Text

Живший в Великом Новгороде преподобный Антоний Римлянин принадлежит к числу самых популярных и загадочных святых Древней Руси. Основанный им в начале XII в. монастырь Рождества Богородицы является одной из жемчужин в драгоценном кольце окружающих Великий Новгород обителей.

Об Антониеве монастыре впервые говорится в Новгородской первой летописи старшего извода под 1117 г.: «Въ то же лѣто игуменъ Антонъ заложи церковь камяну святыя Богородиця манастырь»; в 1119 г. «съвѣршена бысть черкы Антонова святая Богородиця»; в 1125 г. «испьсаша божницю Антонову», а в 1127 г. «обложи трьпезницю камяну Антонъ игуменъ»; под 1131 г. отмечено: «…тъгда же Антона игуменомь Нифонтъ архепископъ постави» [Новгородская первая летопись, с. 20–22].

То, что известно об Антониевом монастыре в ранний период его истории, приводит к заключению о его особом месте в системе новгородских обителей. Три четверти века с момента своего основания обитель стояла одиноко на правобережье Волхова. Судя по наличию трапезной, она была единственной общежительной обителью в Новгороде почти с момента своего основания. С годами обитель преподобного Антония, по всей видимости, постепенно утратила свои первоначальные особенности: она перестала быть общежительной (в 1528 г. митрополиту Макарию пришлось снова вводить здесь общежительный устав) и сделалась кончанской обителью Плотницкого конца. Но в ранний период истории, особенно вскоре после своего основания, Антониев монастырь представлял собой уникальный культурный центр средневекового Новгорода, в котором велось летописание и работал выдающийся древнерусский писатель Кирик Новгородец [Бобров 2024a, с. 44, 46, 121, 175].

Житие Антония Римлянина было написано значительно позже времени жизни святого, оно сохранилось в списках не ранее XVI в. Как известно, согласно житию, основатель монастыря прибыл из Рима (почему и называется Римлянином), однако до XVI в. указания на западное происхождение Антония в источниках не встречаются, что вызывало сомнения исследователей в достоверности этой легенды. По мнению В. Д. Сарабьянова, Антоний мог быть действительно пришельцем в Новгороде, но не из Рима, а из общежительного Киево-Печерского монастыря, чем объясняется и существование «трапезницы», и его поставление в игумены лишь владыкой Нифонтом — выходцем из той же Киево-Печерской обители [Бобров 2024a, с. 48, 176].

Изучением Жития Антония Римлянина занимались многие исследователи. Было выявлено более 100 списков. Текстологический анализ 34 списков, проведенный Е. Д. Захаровой (Конусовой), установил существование двух версий текста памятника, называемых редакциями А и Б [Захарова, с. 140–144]^[1].

Основные разночтения редакций приходятся на ту часть текста, в которой говорится о преставлении Антония: «Во всем произведении, а здесь в особенности, редакция Б более распространена, более многословна, нежели редакция А» [Захарова, с. 142]. В недавней статье Н. В. Пак подтвердила выводы Е. Д. Захаровой (Конусовой), показав, что дополнения редакции Б — это заимствования из Жития Евфимия Великого и из Жития Зосимы и Савватия Соловецких [Пак]. Эти наблюдения подтверждают, что различия между редакциями А и Б Жития Антония Римлянина действительно являются редакционными и что редакция Б вторична по отношению к редакции А.

Из поздних переработок Жития известны проложная редакция, помещенная под 3 августа в печатном Прологе 1643 г. [Назаренко, с. 676], переработка новгородского книжника Бориса Козынина, сохранившаяся в рукописи XVII в. [Рыжова 2022], редакция Четьих Миней Димитрия Ростовского и др. В XIX в. на Печоре была создана старообрядческая редакция Жития, являющаяся завершающим этапом в рукописной истории произведения.

Сохранилось два старообрядческих печорских списка Жития Антония Римлянина (ИРЛИ. Усть-Цилемское собр. № 72 (далее — УЦ 72) и ОРК НБ СГУ. УЦ р. 46). Оба списка принадлежат перу виднейшего представителя книгописного центра на Низовой Печоре Ивана Степановича Мяндина (1823–1894)^[2]. По количеству переписанных и отредактированных им сочинений он представляет собой уникальное явление не только в истории усть-цилемской традиции, но и в истории древнерусской и старообрядческой книжности в целом [Бобров 2024b].

В настоящее время известно около 150 рукописей И. С. Мяндина, полностью или частично им переписанных, отреставрированных или переплетенных, в том числе 9 сборников, в которых блок мяндинских автографов составляет основную часть рукописи, либо целиком состоящих из созданных книжником текстов (ИРЛИ. Усть-Цилемское собр. № 66, 67, 68, 69, 70, 72, 267; РНБ. НСРК. O.100; ОРК НБ СыктГУ. УЦ р. 46) [Волкова 2011].

Печорский книжник был самобытным и ярким народным писателем. Среди отредактированных им текстов есть библейские и хронографические сказания, переводные повести, жития, апокрифы, новеллы из Великого Зерцала, произведения демократической сатиры, оригинальные повести историко-легендарного характера, произведения оригинальной русской беллетристики, поучения на морально-бытовые темы, видения и исторические компиляции. По словам Т. Ф. Волковой, И. С. Мяндин не ограничивался «ролью простого переписчика старинных рукописей. В целом ряде случаев он творчески отнесся к переписываемым сочинениям, превращаясь из писца в редактора копируемых текстов, а зачастую — и в соавтора древнерусских книжников, вносящего в переписываемые произведения свои темы и идеи, перестраивающего их композицию и сюжет, меняющего стиль источника в соответствии со своими эстетическими вкусами и потребностями <…> читательской среды» [Волкова 2006, с. 841].

Исследователи отмечали неустойчивость текстов редакций И. С. Мяндина, являющуюся результатом творческого отношения печорского книжника к каждому новому создаваемому им списку. Основные приемы редакторской манеры И. С. Мяндина находятся в диапазоне «от минимальной правки стиля, синонимических замен и небольших сокращений до полной переработки сюжетно-композиционной структуры и практически замены текста источника собственным текстом» [Волкова 2006, с. 850].

В настоящее время изучено более 30 отдельных сочинений, в той или иной степени переработанных И. С. Мяндиным, некоторые из которых дошли не в одном, а в двух, трех или даже четырех мяндинских списках. Значение этого факта подчеркнула Т. Ф. Волкова, которая отметила, что открытие в ходе археографических экспедиций на Печору повторных мяндинских списков некоторых произведений древнерусской литературы «давало исследователям уникальную возможность заглянуть, хотя бы отчасти, в „творческую мастерскую“ усть-цилемского редактора, проследить, как развивалась в его сознании сюжетная и идеологическая концепция произведения, выявить „механизм“ освоения им „чужого“ текста и превращения его в новое произведение» [Волкова 2023]. Вторичные варианты сочинений, переработанных печорским книжником, представляют особый интерес, поскольку «на последующих этапах работы Мяндин, по сути, создавал свою версию описываемых событий, излагая их своим языком» [Волкова, Забродина, с. 80].

Суммируя материал, собранный разными исследователями, отметим, что И. С. Мяндин обращался повторно как минимум к 28 произведениям (к восьми из них — трижды, к одному — четырежды)^[3].

Дважды переписал И. С. Мяндин и Житие Антония Римлянина. До настоящего времени печорские списки Жития Антония Римлянина не становились предметом специального изучения, да и в целом списки житийных произведений, к созданию которых причастен И. С. Мяндин, изучены недостаточно. Тем не менее на материале некоторых агиографических сочинений, уже ставших предметом анализа, можно проследить определенные варианты работы печорского книжника с исходными текстами. Для понимания И. С. Мяндина-редактора показательна его работа над списком Жития соловецкого пустынножителя Диодора Юрьегорского, исследованная Н. А. Голосковой. В данном случае перед нами не переделка, а реставрация печорским книжником дефектного текста произведения взамен утраченного. Вместо десяти утерянных листов памятника в рукописи И. С. Мяндин, не имея в своем распоряжении других вариантов произведения, написал и вклеил только два [Голоскова, с. 22–23]⁴. Книжник заменил утраченное повествование о соловецкой и кенозерской части Жития Диодора Юрьегорского своим текстом, не имеющим никаких соответствий с рассказом о пустынножителе, свободно воспроизводя и комбинируя необходимую для этого агиографическую топику.

Иным образом И. С. Мяндин отреставрировал текст Жития Антония Римлянина в списке, входящем в состав мяндинского Торжественника ОРК НБ СГУ. УЦ р. 46. Текст этого списка был издан Т. Ф. Волковой без комментариев [Волкова 2006, с. 879–884]. Исследователи, изучавшие произведения в составе Торжественника, не обращали внимания на факт реставрации И. С. Мяндиным собственных текстов, что, можно сказать, является отличительной чертой данного сборника. И. С. Мяндину пришлось обратиться к реставрации написанных им самим текстов из-за плохой сохранности рукописи. Реставрация, различимая по цвету использованных им чернил и наличию многочисленных бумажных наклеек, присутствует в Торжественнике практически во всех статьях сборника.

Находящийся в Торжественнике (л. 272–285 об.) список Жития Антония Римлянина относится к редакции А⁵. Он принадлежит перу И. С. Мяндина и содержит многочисленные следы восстановления и реставрации книжником своего текста. Основной (начальный) текст памятника написан мяндинским полууставом более черными чернилами. Реставрация текста произведения проведена более светлыми чернилами, сами буквы имеют более тонкие элементы и начертания. Из 14 листов списка Жития Антония Римлянина более трети были целиком дописаны И. С. Мяндиным позднее по какому-то другому списку произведения, в настоящее время не выявленному, а почти все остальные листы также содержат дописки и вклейки, сделанные автором взамен утраченного текста. Эти особенности списка произведения из Торжественника остались в тени при издании текста Т. Ф. Волковой. В случае с Житием Антония Римлянина мы имеем дело не просто со списком произведения, а по меньшей мере с двумя текстами (если принять во внимание масштабную реставрацию списка Торжественника).

Тем не менее имеющийся в Торжественнике текст Жития Антония Римлянина дает нам основания говорить о том, что здесь мы встречаемся с приемами редактирования, присущими писательскому стилю печорского книжника в целом. Список Торжественника показывает, что И. С. Мяндин, обращаясь, возможно впервые, к переписке Жития Антония Римлянина, как бы примеривается к тексту: он весьма близко к тексту переписал первую часть какого-то из списков редакции А (с отдельными незначительными сокращениями, изменениями словоформ и лексическими заменами, которые придают тексту, как правило, бо́льшую конкретику или эмоциональную выразительность) до глав о построении монастыря в честь Рождества Богородицы, чуда о бочке и о преставлении Антония. Здесь редактор более активно правит исходный текст, главным образом сокращает его или заменяет прямую речь на косвенную.

Печорский книжник исключает речь святителя Никиты о выделении земли под строительство монастыря, обращенную в редакции А к новгородским посадникам, фрагменты прямой речи в диалоге между судьей и Антонием, в описании строительства церкви Рождества Богородицы; сокращению подверглись пространные диалоги между Антонием и монастырской братией об избрании игумена новосозданного монастыря, предсмертные наставления Антония братии и иноку Андрею (в последнем случае повествование от 1-го лица единственного числа заменено 3-м лицом) и некоторые другие фрагменты текста, характеризующиеся книжной риторикой, но не влияющие на развитие сюжета произведения.

Кроме того, в заключительной части списка Торжественника, имеющей следы реставрации текста, находится нехарактерное для других списков произведения заключение: «Егоже молитвами и насъ да сподобить Христосъ Богъ Царствию Небесному причастники быти и вечнаго томления избыти всегда, нынѣ и присно и вовѣки вѣкомъ. Аминь» (ОРК НБ СГУ. УЦ р. 46. Л. 285 об.; дополнение И. С. Мяндина выделено курсивом). В этом проявляется традиционная для апокалиптического сознания старообрядцев тема вечных мук и Царства Небесного, характерная для многих произведений И. С. Мяндина, зачастую являясь, как и в данном случае, заключительной назидательной сентенцией⁶.

Еще один мяндинский список Жития Антония Римлянина находится в небольшом по объему сборнике УЦ 72. Рукопись была обнаружена В. И. Малышевым в с. Усть-Цильма. В своей книге 1960 г. «Усть-Цилемские рукописные сборники XVI–XX вв.» исследователь характеризовал УЦ 72 как «сборную рукопись» последней трети XIX в., в восьмерку, писанную печорским полууставом на 68 листах, без переплета. Сборник является конволютом: первая половина рукописи (л. 1–30) датируется В. И. Малышевым третьей четвертью XIX в., а вторая часть рукописи (л. 31–68), в которой и находится Житие Антония Римлянина, — последней четвертью XIX в. [Малышев, с. 122–123]. Впоследствии Т. Ф. Волковой было установлено, что все тексты в данной рукописи написаны характерным полууставом И. С. Мяндина, а сама рукопись является одним из его авторских сборников [Волкова 2011, с. 205–207].

Следует отметить, что Житие Антония Римлянина в УЦ 72 является единственным агиографическим текстом из 17 произведений, составляющих сборник. Девять текстов рукописи представляют собой мяндинские переделки отдельных новелл из Великого Зерцала (в том числе «Повесть о папе Григории и идольском жреце», исследованная Е. М. Шварц [Шварц]) или сочинения, созданные по мотивам произведений из Великого Зерцала (например, «Повесть о муже и жене и о верности обою» [Рыжова, Шучалина]). В сборник входит также ряд старообрядческих сочинений: эсхатологическое сочинение «О антихристе», «Газета из ада», фрагмент старообрядческого стиха «О табаке» ([Пигин, Бабалык, с. 8, 18–19]), отрывки из других старообрядческих полемических произведений.

В. И. Малышев посчитал, что текст Жития Антония Римлянина в данном сборнике является «краткой проложной редакцией», которая читается в Прологе под 3 августа. Действительно, в печатном Прологе есть краткая «память» Антония Римлянина^[7], однако это другой, отличный от печорского списка, текст.

Житие Антония Римлянина в сборнике УЦ 72 помещено под 17 января, а не под 3 августа, как в Прологе (а также в мяндинском Торжественнике и у Димитрия Ростовского)⁸. Этот список представляет собой весьма краткую редакцию произведения, здесь книжник сокращает целые обширные пассажи текста, находящиеся в редакции А и, соответственно, в мяндинском Торжественнике.

Характерной особенностью этой версии текста является то обстоятельство, что автор соединяет (контаминирует) чтения Жития Антония Римлянина из собственного Торжественника и из печатной книги — Житий святых Димитрия Ростовского^[9]. Соединение двух версий текста было проведено книжником весьма искусно: И. С. Мяндин зачастую использует характерные чтения как версии Торжественника, так и версии Димитрия Ростовского, сливая их воедино в пределах одной фразы.

 

Торжественник	УЦ 72	Димитрий Ростовский
Сей преподобный и богоносный отецъ наш Антоний родися во градѣ Римѣ... (л. 272).	Сей преподобный отецъ наш Антоний рождение и воспитание имѣя в Великомъ Римѣ ветхом... (л. 31).	Преподобный Антоний родися и воспитася въ Римѣ ветхомъ... (л. 449).
И абие едина волна напряжеся и поятъ камень, на немъже преподобный стоя. И изнесе его на камени, якоже на легцѣ корабли... (л. 274–274 об.).	И едина волна напряжеся в камень и подья его, яко легкий карабль, и несе и́ (л. 33).	И внезапу едина волна устремившися, подъя камень съ преподобнымъ, и несе его на камени, якоже на корабли легцѣ (л. 449 об.).
...чаяше, яко к Риму принесену быти на камени (л. 275).	...мня бо к Риму принесену быти... (л. 33 об.).	...мня, яко паки въ Римъ принесе его... (л. 450).

 

Мы видим, что в УЦ 72 соединились чтения Торжественника («Сей... отецъ наш»; «напряжеся»; «к Риму принесену быти») и Димитрия Ростовского («воспитася... ветхомъ»; «подъя... и несе»; «мня»).

 

Торжественник	УЦ 72	Димитрий Ростовский
И нача молитися, стоя на камени своемъ день и нощь, дабы ему Богъ открылъ руский языкъ... (л. 276 об.).	И моляся Господу Богу и Пречистѣй Богородицы, дабы ему разумѣти русска языка (л. 34 об.).	Моляшеся же прилѣжно къ Богу, да отверзетъ ему умъ разумѣти российский языкъ (л. 450 об.).
Святитель же сия слышавъ от преподобнаго и не мняше его человѣка суща, но яко ангела Божия (л. 277 об.).	Святитель же сия слышавъ от преподобнаго, зѣло удивися о преславнѣмъ чюдеси, и ктому не мня его человѣка, но аки ангела Божия (л. 35).	Святитель же Никита, слушая повѣствования его, бысть во многомъ удивлении и ужасѣ, и не мняше того быти человѣка, но аггела Божия (л. 450 об.).
Ловцы же недоумѣющеся, что рещи (л. 281 об.).	Ловцы же нѣ вѣдуще, что сказати (л. 38).	...ловцемъ бывшимъ, не вѣдяху, что сказати (л. 450 об.).

 

Здесь автор позаимствовал из Торжественника чтения «руский»; «сия слышавъ от преподобнаго... яко»; «ловцы же...», а из Димитрия Ростовского — «разумѣти»; мотив сильного удивления; «не вѣдяху, что сказати».

В некоторых случаях И. С. Мяндин предлагает собственный вариант, отличный от двух его источников. Приведем самые очевидные примеры.

 

Торжественник	УЦ 72	Димитрий Ростовский
И пребысть ту на мѣстѣ и камени годъ и 6 месяцъ. И толико тружаяся... (л. 274).	И тако труждаяся многое время... (л. 32 об.).	Пожившу же ему на томъ камени единъ годъ и два мѣсяца (л. 449 об.).
И море восколебася, яко николи же тако бысть, и волнамъ морскимъ до камени восходящимъ, на немъже... (л. 274).	И абие восколебася море, и бысть велия буря с волнами, яко горы, дохождяху даже до камня, на немъже... (л. 33).	И море восколебася велми, и восхождаху волны до камене, на немже... (л. 449 об.).
...в страсѣ мнозѣ и в недоумѣнии... (л. 275).	...зѣло убояся... (л. 33 об.).	…и ужасеся... (л. 449 об.).
Градъ сей — Великий Новъградъ. Людие же в немъ православную християнскую вѣру имуще,	«…градъ есть Великий Новъградъ, вѣра же в немъ православная християньская»,	Градъ нарицается Великий Новгородъ, людие же российстии славенскаго языка, а вѣра православная христианская,
а соборная церковь — святая София Премудрость Божия. Святитель же во градѣ семъ епископъ Никита, градом же владѣюще симъ благочестивому и великому князю Мстиславу Владимировичю Мономаху (л. 276).	и прочее (л. 34 об.).	церковь соборная святыя Софии, святитель Никита, владѣющий же градомъ есть благочестивый князь Мстиславъ Владимировичь Мономаховичь (л. 450).

 

В двух последних примерах указание «в немъ» книжник взял из Торжественника, а именительный падеж во фразе «вѣра... православная християньская» — из Димитрия Ростовского, но дальнейшее описание Великого Новгорода и его правителей он полностью сократил и заменил формулировкой «и прочее».

По сравнению со списком Торжественника И. С. Мяндин еще больше сокращает текст: убирает повторяющиеся эпизоды, в связи с чем значительно перестроенным оказался эпизод с чудесной бочкой. Все известия о бочке с сокровищами И. С. Мяндин сгруппировал в главе, именуемой «Второе чюдо преподобнаго о бочькѣ, сирѣч о дельви». В этой главе он также поменял некоторые смысловые акценты: ловцы рыбы «с радостию согласившеся» бросать невод по просьбе Антония (УЦ 72, л. 37 об.), а во всех других текстах — «не хотяще сего сотворити и отрицающеся», «едва умолени быша» (Торжественник, л. 280); «исперва не хотяху», «молениемъ старцевымъ принуждени <…> и ввергоша въ рѣку мрежа» [Димитрий Ростовский, л. 451]; «не восхотѣша сего сотворити», «по повелѣнию преподобнаго ввергоша мрежа» (редакция А, с. 24), поэтому Антонию Римлянину приходилось просить их дважды, что замедляло повествование.

Сокращая отдельные сюжетные линии и композиционные эпизоды Жития Антония, книжник зачастую заменял их на выражения с конструкциями «и абие» либо «и тако» для обозначения резкой смены действия, например: «и абие отъиде в пустыню» (л. 32); «и абие восколебася море, и бысть велия буря с волнами…» (л. 33); «и абие преподобный узре град некий…» (л. 33 об.); «и абие преподобный рече ко святителю…» (л. 35 об.); «и абие воздвиже святителя и благослови» (л. 36); «и абие извлекоша многое множество рыбъ» (л. 37 об.); «и абие разбиша бочку…» (л. 38 об.); «и тако иде паки на своей камень…» (л. 36).

Для сокращения текста И. С. Мяндин либо опускал прямую речь персонажей (как в эпизодах о пострижении Антония, о встрече преподобного и новгородского святителя, о наставлении Антонием своей братии перед смертью), либо заменял прямую речь персонажей косвенной (в диалоге Антония в Великом Новгороде с «неким мужем», в других списках — с готфином, в диалоге с рыбаками и др.), а также избавлялся от перечислений и описаний при помощи выражений «поряду» в значении «по порядку» (например: «преподобный же Антоний все поряду исповѣда», л. 34 об.–35; «И все сказа поряду», л. 38 об.) или «и прочее» в значении «и все остальное» (см. пример выше, л. 34 об.).

Несмотря на краткость текста в УЦ 72, в нем встречаются и дополнения, не имеющие прямых параллелей в других версиях. Так, например, авторскими дополнениями И. С. Мяндина являются следующие фрагменты: «Таже узрѣ церковь Божию, возмутившуся от еретикъ-папежь. И бысть велие гонение на християны» (л. 32–32 об.); «И тамо созда себѣ отходную кѣлию, и ту живяше, безмолствуя» (л. 32); «слезными токи омочая тѣло свое. И никакоже ослабѣ от молитвы ни в день, ни в нощь, ни с камени слазя» (л. 32 об.); «дабы сохранилъ его от еретик» (л. 33 об.); «и видѣ люди, глаголаху нѣизвѣстнымъ языком, и возвратися вспять на тойже камень» (л. 33 об.); «и оттолѣ нача чтити преподобнаго, яко единаго от богоносныхъ отецъ. И сего ради от многаго благоговѣньства...» (л. 35); «И тако соизволениемъ Божиимъ составися обитель преподобнаго во имя Рожества Пресвятыя Богородицы, и собрашася множество братии. И тако обитель распространяшеся» (л. 36 об.) и др.

Исследователями отмечается стремление И. С. Мяндина-редактора к мотивированности событий, что проявляется в активном использовании подчинительного предлога «ради» («того ради», «сего ради»)¹⁰. Этот же прием неоднократно используется и в тексте УЦ 72: «Того ради не смѣя с камня никакоже поступити, но моляся Богу, дабы сохранилъ его от еретик» (л. 33 об.); «Того ради нужда бѣ преподобному к судиямъ приити» (л. 38); «И сего ради от многаго благоговѣньства святитель паде на ногу преподобнаго» (л. 35); «и сего ради уготови сосудъ от древъ негниющих» (л. 36 об.–37).

К числу индивидуальных приемов работы печорского книжника следует отнести переосмысление им некоторых фрагментов текста. Это касается значимого композиционного эпизода первой встречи италийского отшельника и новгородского святителя (в списке УЦ 72 и в тексте Димитрия Ростовского это Иоанн, а не Никита, как в остальных рассматриваемых списках). Между ними происходит диалог о том, кто более достоин благословить другого: имеющий иерейский чин новгородский святитель или тот, кто смог «толикъ путь» проплыть «на камени, яко на легцѣ корабли, с быстротою, аки ангелу». И если в других текстах благословляет Антония новгородский святитель, то в списке УЦ 72, напротив, это делает именно Антоний.

В списке УЦ 72 в данном эпизоде отражено желание редактора сделать динамичный рассказ не только более наглядным, но и однотипным в перечислении жестов действующих лиц: при встрече и святитель, и Антоний «паде на ногу» друг другу. Это проявляется в постепенном уходе автора от разных чтений редакции А («пад <…> на лицы своемъ», «падъ <…> на землю»), что наблюдается уже в Торжественнике («падь пред святителем», «падъ <…> на землю»). Использование чтения «паде на ногу» в списке УЦ 72, возможно, произошло под влиянием чтения «и припадая к ногамъ» из Димитрия Ростовского.

 

Редакция А	Торжественник	УЦ 72	Димитрий Ростовский
Преподобный же пад пред святителем на лицы своемъ, и плакася горко (с. 20).	Преподобный же падь пред святителем и моляся, и прося благословения, себе же недостойна и грѣшна именуя (л. 278).	…святитель паде на ногу преподобнаго и прося благословения и молитвъ (л. 35).	Глаголющи же сия святый, слезами обливаше себе и припадая къ ногамъ святителя … (л. 450 об.); Преподобный же пред святителемъ паде, моляся и благословения прося, себе же недостоина и грѣшна нарицая (л. 450 об.).
Святитель же Никита падъ пред преподобным на землю, прося благословения и молитвы от него (с. 20).	Святитель же Никита падъ пред преподобнымъ на землю, прося благословения и молитвы от него (л. 278).	Преподобный же такоже паде на ногу святителю, прося благословения и молитвы (л. 35–35 об.).	Таже воставъ съ мѣста своего, обратися къ молитвѣ, и доволно помолився, паде пред преподобнымъ на землю, прося благословения и молитвы от него (л. 450 об.).

 

Индивидуальное авторское чтение «паде на ногу» можно считать довольно устойчивым, поскольку И. С. Мяндин повторяет его и в других своих произведениях. Оно встречается во всех его списках произведений о папе Григории и идольском жреце: в «Повести», находящейся в том же сборнике УЦ 72 (жрец, преследуя Григория, «пад на ногу, с плачем моляся о возвращении Бога его дар гласа», л. 53 об.; «пад на ногу его, моля его, да скажет ему о силе Бога своего», л. 54), а также в «Слове» о папе Григории из рукописи ИРЛИ. Усть-Цилемское собр. № 368 («постигнув и́, паде на ногу святого», л. 7 об.; «и пад на ногу его, глаголя», л. 8 об.)¹¹.

Список УЦ 72 Жития Антония Римлянина дает возможность по-новому посмотреть на принципы редакторской манеры печорского книжника. Наши наблюдения показали, что И. С. Мяндин при его создании использовал контаминацию как прием редактирования своих собственных текстов. Основным списком являлся в данном случае его же список Жития Антония Римлянина из Торжественника. Однако, как нам удалось выявить, дополнительно в ряде чтений и смысловых эпизодов он использовал текст памятника из Четьих Миней Димитрия Ростовского.

Создание сводной (контаминированной) редакции Жития Антония Римлянина свидетельствует о большом мастерстве книжника. В списке УЦ 72 под пером Мяндина возникает четкая оппозиция «Ветхий Рим — Великий Новгород»; ярче представлен образ «еретиков-папежников», от которых Антоний спасается плаванием на камне, найдя истинную веру в Великом Новгороде. Темы гонений на веру, истинной веры и чистоты вероучения были особенно близки старообрядцам. Видимо, поэтому Иван Степанович Мяндин неоднократно обращался в своем творчестве к тексту Жития Антония Римлянина и создал его оригинальную контаминированную редакцию.

Приложение

Житие Антония Римлянина

ИРЛИ. Усть-Цилемское собр. № 72. Л. 31–38 об.

XIX в. (вторая половина).

Почерк И. С. Мяндина.

(л. 31) Мѣсяца генваря в 17 день.

Житие преподобнаго отца нашего Антония Римлянина, Новогородскаго чюдотворца

Сей преподобный отецъ наш Антоний рождение и воспитание имѣя в Великомъ Римѣ ветхом, родися от благочестиву родителю и наученъ бысть от нихъ книгам и благочестию. В младости же обучашеся доброму житию и на игры с дѣтьми не хождаше, и весьма // (л. 31 об.) от нихъ удаляяся, но прочее на добродѣтель подвизаяся, и книжному чтению прилѣжа, и в церкви Божии часто хождаше.

По времени же нѣкоемъ родителя его преставистася ко Господу. Преподобный же Антоний больма нача подвизатися постомъ и молитвами, и милостынею к нищимъ, и поможениемъ маломощнымъ. Таже узрѣ церковь Божию, возмутившуся от еретикъ-папежь. И бысть велие гонение // (л. 32) на християны.

И абие отъиде в пустыню и пострижеся. И тамо поживе постным житиемъ, изнуряя тѣло свое. И тамо созда себѣ отходную кѣлию, и ту живяше, безмолствуя. В воскресныя же дни и праздницы Христовы и Богородицы собирахуся во едину храмину и совершающе службу Божию.

Ненавидяй добра дияволъ воздвиже велие гонение на християны. И начаша еретицы-папежницы искати християнъ вездѣ: и в лѣсѣхъ, и в пус//(л. 32 об.)тынныхъ мѣстѣхъ, в горах и в вертепѣхъ. Слышавъ же сия преподобный Антоний, отъиде к морю, и взыде на камень, и нача подвизатися больма постомъ и всенощнымъ стояниемъ, и непрестанными молитвами, день и нощь слезными токи омочая тѣло свое. И никакоже ослабѣ от молитвы ни в день, ни в нощь, ни с камени слазя, развѣ нужди телѣсныя и потребы пищи. И тако труждаяся многое время, не видя никогоже от человѣкъ, но присно умъ свой имѣя выспрь // (л. 33) к Богу.

В нѣкое же время стоя на камени, моляся о еже сохранити истинное благочестие от гонителей-папежниковъ. И абие восколебася море, и бысть велия буря с волнами, яко горы, дохождяху даже до камня, на немъже стоя преподобный, молитвы совершая. И едина волна напряжеся в камень и подья его, яко легкий карабль, и несе и́. Преподобный же Антоний стоя, никакоже убояся, ни ослабѣ от молитвы. Камень же той с преподобным изнесе // (л. 33 об.) на море, и несе по морю, таже по рѣкамъ Нѣвы (так! — А. Б., Е. Р.) и Волхову.

Таже приста камень ко брегу. И абие преподобный узрѣ градъ нѣкий, зѣло убояся, мня бо к Риму принесену быти. Того ради не смѣя с камня никакоже поступити, но моляся Богу, дабы сохранилъ его от еретик. В третий же день сниде с камня и прииде во град, и видѣ люди, глаголаху нѣизвѣстнымъ языком, и возвратися вспять на той же камень, и нача // (л. 34) молитися Господу Богу о еже како бы увѣдѣти, кий градъ, и каковъ есть, и что людие в немъ.

И наутрие паки иде во град, и встрете нѣкоего мужа, и по бѣсѣде увѣдѣ от него, кий есть градъ и кто суть людие, ибо мужь оный, вѣдый римский языкъ, сказа преподобному, яко «градъ есть Великий Новъградъ, вѣра же в немъ православная християньская» и прочее. Возрадовавъ же ся святый и зѣло дивяся Божию смотрению, яко двума деньми // (л. 34 об.) толико дальное расстояние препли на камени. И паки иде на камень и моляся Господу Богу и Пречистѣй Богородицы, дабы ему разумѣти русска языка.

И тако иде, вниде во градъ, и прииде ко архиепископу Иоанну, правящему престолъ святыя Софии Премудрости Божия. И егда вниде во епископию, и благословенъ бывъ от архиерея, и вопроси его архиепископъ, откуду и что дѣло его. Преподобный же Антоний все поряду // (л. 35) исповѣда и моля святителя, даа никому же повѣсть милосердие Божие и чюдеса, дондеже есмь в жизни сей. Святитель же сия слышавъ от преподобнаго, зѣло удивися о преславнѣмъ чюдеси, и ктому не мня его человѣка, но аки ангела Божия, и оттолѣ нача чтити преподобнаго, яко единаго от богоносныхъ отецъ.

И сего ради от многаго благоговѣньства святитель паде на ногуб преподобнаго и прося благословения и молитвъ. Преподобный же такоже паде // (л. 35 об.) на ногу святителю, прося благословения и молитвы. И оба лежаста на многъ часъ и ничтоже другъ другу глаголюще, точию «Благослови, отче!». Тогда рече преподобный ко святителю: «Тебѣ подобаетъ благословити, иерейский чинъ имѣющу». Святитель же, смиряяся, рече: «Тебѣ, отче святый, подобаетъ паче благословити, толикъ путь шествовавшу на камени, яко на легцѣ корабли, с быстротою, аки ангелу». И абие преподобный рече ко святителю: «Воистинну, старче // (л. 36) Божий, аще и не достоинъ есмь, но обаче послушание хощу сотворити». И абие воздвиже святителя и благослови. И тако иде паки на свой камень, подвизаеся.

Во единъ же день прииде святитель с клиром своимъ к преподобному и видѣ его тако подвизающася без покрова. И умоли его святительв сотворити малу хижу покоя ради телѣснаго, а потомъ нача совѣтовати святитель преподобному, еже бы устроити на томъ мѣстѣ монастырь // (л. 36 об.) Рожества Пресвятыя Богородицы, понеже на той праздникъ принесенъ бысть преподобный в Новъградъ. И тако соизволениемъ Божиимъ составися обитель преподобнаго во имя Рожества Пресвятыя Богородицы, и собрашася множество братии. И тако обитель распространяшеся.

Второе чюдо преподобнаго о бочькѣ, сирѣч о дельви

Преподобный же Антоний, егда бѣ в Римѣ и видѣ церковь Божию возмущену от еретикъ, и сего ради уготови сосудъ // (л. 37) от древъ негниющих и обложи желѣзы, вложи же ту сосуды церковныя златыя и сребренныя, и другия многоцѣнныя утвари, злато и сребро довольно. И окова, и запечатлѣ, и предастъ и́ морскимъ волнамъ, глаголя: «Господи, идѣже буду азъ, ту и сия доправи!»

Во единъ же день зиждущу преподобному в Новѣградѣ монастырь во 2-е лѣто по пришествии его из Рима, во едину нощь ловцем ловящимъ рыбу, // (л. 37 об.) и ничтоже яша, яко и живота отчаятися им. Прииде же к нимъ преподобный Антоний, дая имъ слитокъ сребра, веля имъ бросити неводъ, и что извлекутъ, то ему да будетъ. Ловцы же с радостию согласившеся, и яко метнуша, и абие извлекоша многое множество рыбъ и бочку, окованну желѣзы. Ловцы же рыбу даяху преподобному, а бочьку хотяху взяти себѣ, глаголюще: «Наша есть бочька сия!» // (л. 38) Преподобный же рыбу всю даяше имъ, а бочьку себе присвояше.

Того ради нужда бѣ преподобному к судиямъ приити. Вопросиша же судии ловцы, како бысть. Они же повѣдаша, яко «мы наяхомся ему рыбы ловити, а бочька наша». Преподобный же рече: «Господие судии! Аще бочька ихъ есть, то вопросите ихъ, что в ней вложили суть!» Ловцы же нѣ вѣдуще, что сказати. Тогда рече преподобный: «Сия бочка // (л. 38 об.) худости нашия предана бысть морским волнамъ мною, грѣшным. Вложенная же в ней от имѣний родителей моихъ — сия и сия, сосуды церковныя и другия». И все сказа поряду. И абие разбиша бочьку, и видѣша все по словеси преподобнаго. И тако бочку отдаша преподобному.

И поживе преподобный многа лѣта, и преставися к Богу в вѣчный покой, и многа чюдеса творяше.

Богу нашему слава.

 

¹ См. также: [Фет, с. 245–247].

² Библиография исследований об усть-цилемском книжнике и публикаций его сочинений приведена в следующих работах: [Волкова 2006; 2012; Усть-цилемская книжность].

³ Список сочинений, к которым И. С. Мяндин обращался повторно или многократно, см.: [Бобров 2024b]. В истории древнерусской литературы установлено, что повторные редакции текстов создавались Пахомием Логофетом (несколько редакций Жития Варлаама Хутынского, переработки Жития Сергия Радонежского — от двух [Ключевский] до семи [Яблонский] и др.), Ефросином Белозерским (три версии «Слова о злых женах», по два варианта «Сказания о Соломоне и Китоврасе» и «Повести о Дракуле», и др.), Иосифом Волоцким (три авторских редакции «Книги на новгородских еретиков»), митрополитом Афанасием (три редакции Степенной книги), протопопом Аввакумом (три авторских редакции Жития) и т. д. Создание множественных авторских редакций, неоднократное редактирование автором своего текста было укоренено в древнерусской книжной традиции [Бобров 2024b].

⁴ Отреставрированный И. С. Мяндиным список является значимым для формирования выговской литературной традиции: он был протографом или одним из протографов списка Жития святого в выговском Торжественнике 20-х гг. XVIII в. ГИМ. Музейское собр. № 1510 [Юхименко, с. 139–141], от которого берут свое начало остальные списки выговской традиции [Панченко, с. 28].

⁵ Текст произведения в редакции А приводится в статье по изд.: [Житие Антония Римлянина, с. 8–36]; опубликован список 70–80-х гг. XVII в. ИРЛИ. Древлехранилище. Кол. Ф. А. Каликина. № 35 (см.: [Захарова, с. 145]).

⁶ Более подробно см. об этом: [Рыжова 2024].

⁷ Пролог на июнь, июль, август. М., 1643. Л. 745–747 об. (Шифр: РНБ. II.4.10/2). «В той же день (3 августа. — А. Б., Е. Р.). Память преподобнаго отца нашего Антония Римлянина, иже в Великомъ Новѣградѣ новаго чюдотворца».

⁸ Следует отметить, что уже в первой трети XVII в. в рукописной традиции сформировалось почитание Антония Римлянина под двумя разными датами — 17 января и 3 августа. Так, в Четьих Минеях Германа Тулупова агиографические тексты об Антонии Римлянине сгруппированы под двумя датами и попали, соответственно, в разные тома. В январском томе на 17 день помещено «Сказание о житии преподобнаго и богоноснаго отца нашего Антония Римлянина о прихождении от града Рима в Великий Новград» (РГБ. ТСЛ. Ф. 304/I. № 673. Л. 248–278 об., 1630 г.), а в августовском томе на 3 день читается рассказ о явлении мощей преподобного Антония с описанием происходящих от них чудес: «Преложение честнаго и многочюдеснаго тѣла преподобнаго и богоноснаго отца нашего Антония Римлянина Новогородскаго чюдотворца» (РГБ. ТСЛ. Ф. 304/I. № 681. Л. 164 об.–217 об., 1627 г.). Несмотря на разные даты, оба списка Мяндина связаны с текстом на 17 января.

⁹ См.: [Димитрий Ростовский, л. 449–452], нач.: «Въ той же день (3 августа. — А. Б., Е. Р.). Житие преподобнаго отца нашего Антониа Римлянина, иже въ Великомъ Новѣградѣ».

¹⁰ Данный прием впервые был выявлен в мяндинской редакции Повести о Басарге, а впоследствии — и в переработках новелл Великого Зерцала. См.: [Ширмакова; Волкова 2006, с. 853].

¹¹ Тексты произведений опубликованы: [Шварц, с. 349–350].

а Испр., в ркп. до.

б Испр., в ркп. ного.

в В ркп. помета о вставке, слово свят<итель> написано под титлом на правом поле тем же почерком и чернилами; конец слова обрезан.

About the authors

Aleksandr G. Bobrov

Institute of Russian Literature (Pushkinskii Dom) of the Russian Academy of Sciences

Author for correspondence.
Email: abobrov1960@yandex.ru

д-р филол. наук, ведущий научный сотрудник

Russian Federation, St. Petersburg

Elena A. Ryzhova

Pitirim Sorokin Syktyvkar State University

Email: ryzhovaelena2015@yandex.ru

канд. филол. наук, доцент, зав. кафедрой журналистики

Russian Federation, Syktyvkar

References

Supplementary files