Terek and Dagestan at the turn of 1917-1918 in the description of general A.I. Denikin

Full Text

История Революции и Гражданской войны в России отражена во множестве мемуарной литературы как со стороны победителей-большевиков, так и с проигравшей стороны, или правильнее сказать, сторон. Особенно интересны воспоминания, долгое время по политическим обстоятельствам бывшие недоступными как широкому кругу исследователей, так и рядовому читателю, интересующемуся историей Отечества. К такого рода воспоминаниям, бывших доступными для избранных в спецхранах до конца 80-х гг. прошлого столетия, относятся «Очерки русской смуты» генерала А.И. Деникина. Воспоминания генерала фактически начали публиковаться тогда, когда Гражданская война в России еще не совсем завершилась (1-ый том – 1921 г., 2-ой том – 1922 г.), что придает «Очеркам…» свой неповторимый «аромат». Характерно, что 1-ый том был прочитан В.И. Лениным, который оставил свои краткие пометки на полях этого издания [Ганин 2021: 121]. Наиболее полными публикациями на сегодняшний день является издание 2-томника «Очерков…» в издательстве «Наука» в 1991 г., в Минске в издательстве «Харвест» 2002 г. в 5 томах и в Москве в 2017 г. в издательстве «Айрис-пресс» также в 2 томах.

Следует отдельно отметить тот факт, что роль «Очерков…» настолько значительна, что их изучению как исторического источника по Гражданской войны в России посвящены кандидатские диссертации [Ходаков 2006]. Кроме того, в современной отечественной историографии существует целый пласт исследовательской литературы, посвященной военно-политической деятельности генерала А.И. Деникина в период 1917-1920 гг. Одним из первых исследователей, затронувших в своих трудах биографию генерала А.И. Деникина, был Г.М. Ипполитов. Характерно, что биография генерала во 2-ом издании, переработанном и дополненном, была опубликована в серии ЖЗЛ в 2006 г. [Ипполитов 2006], на следующий год после перезахоронения праха генерала на территории Донского монастыря в Москве. А.С. Пученков на основе переработанного текста кандидатской диссертации, защищенной в 2005 г., опубликовал в 2012 г. и во 2-ом издании, исправленном и дополненном, в 2016 г. монографию, посвященную национальной политике генерала А.И. Деникина [Пученков 2016]. Последней по времени публикацией, освещающей боевой путь генерала А.И. Деникина в годы Гражданской войны, является интервью, данное московским исследователем Гражданской войны Р.Г. Гагкуевым для январского номера журнала «Историк» за 2023 г. [Гагкуев 2023: 62-69]

Среди современных отечественных авторов, регулярно публикующих свои работы по тематике, связанной с Революцией и Гражданской войной на Северном Кавказе на рубеже 1917-1918 гг., следует отметить А.Г. Кажарова, О.А. Жанситова, А.М. Камбиева, Н.А. Добрякову, Т.Х. Матиева, А.Х. Даудова.

Без преувеличения можно сказать, что «Очерки русской смуты» генерала А.И. Деникина являются поистине энциклопедией Гражданской войны в России, написанной с точки зрения одного из руководителей Белого движения. Северному Кавказу посвящены отрывки 2, 4 и 5 томов, в данной статье будет сделан разбор части 15-ой главы 2-го тома, где генерал анализирует ситуацию на Тереке и в Дагестане на рубеже 1917-1918 гг.

Прежде всего следует особо отметить, что в описываемый период генерал принимал активное участие в становлении Добровольческой армии на Дону, будучи помощником генерала Л.Г. Корнилова с начала Ледяного похода по момент гибели главкома Добрармии 31 марта (13 апреля) 1918 г. под стенами Екатеринодара, после чего Антон Иванович становится во главе армии, отступившей из-под стен кубанской столицы по направлению на Дон. В этой связи совершенно очевидно, что командование Добровольческой армией, находясь практически в полном окружении превосходящих сил Северо-Кавказской Красной армии в марте-апреле 1918 г., получало крайне скупые и противоречивые сведения даже из ближайших регионов, каковыми были Терек и Дагестан.

Тем не менее генерал, создав 2-ой том «Очерков…» в 1922 г., совершенно точно уловил ситуацию в России после прихода большевиков, назвав этот процесс «балканизацией Русского государства», в том числе по территориальному и национальному признакам. Падение центральной власти больше всего сказалось на территории Терека и Дагестана, где образовались очаги активного сопротивления большевизму [Деникин 2017: 209], в силу различных исторических особенностей вхождения региона в состав Российской империи [Деникин 2017: 223]. Правильно отразив процентный состав терского казачества и иногородних на 1917 г. – по 20 % каждой из групп населения, генерал неверно отразил общее количество населения двух областей – 1.4 млн. человек. Более точные сведения – от 2.1 до 2.2 млн. человек – 900 тыс. в Дагестане и от 1.22 млн. [Жанситов 2017: 113] до 1.3 млн. на Тереке [Даудов, Месхидзе 2009: 3]. Тем не менее, генерал совершенно верно подметил особенность ситуации на Тереке – началась борьба не только между казаками и иногородними, что имело место и на Дону и Кубани, но еще и с горцами.

Эта внутренняя нестабильность толкнула казаков и часть горской либеральной интеллигенции в объятия друг другу, в результате чего и было создано Временное Терско-Дагестанское правительство в декабре 1917 г. [Деникин 2017: 223; Жанситов 2022: 133] во главе с терским атаманом М.А. Карауловым. Последний постоянно обвинялся со стороны большевиков в потворстве и сотрудничестве с горцами, что в конечном счете привело к его гибели 13(26) декабря 1917 г. на станции Прохладная [Добрякова, Камбиев 2021: 89]. Гибель атамана в свою очередь привела к падению во многом эфемерного Временного Терско-Дагестанского правительства, по точному определению генерала, именно не захвату, а переходу власти на Тереке к большевикам [Деникин 2017: 224; Лобанов, Михайлов 2016: 34].

Не совсем верно охарактеризовав положение с социальным и земельным неравенством в горских обществах, Антон Иванович дал краткие характеристики отдельным народам Терско-Дагестанского региона и степень их влияния на события начала 1918 г. Генерал отметил панисламистские и протурецкие настроения в Дагестане, ставшие широкой основой для антибольшевистского движения [Деникин 2017: 224], во главе которого первоначало стояли Нажмуддин Гоцинский и Узун-Хаджи Салтинский. Отмечалось, что против служилых русских людей и казаков дагестанские исламисты не проявляли агрессии [Деникин 2017: 225], впрочем, казаков в Дагестане не было, в отличие от того же Терека.

Следующей этнической группой по значению и численности в труде А.И. Деникина шли чеченцы, правда отмечалась их внутренняя разобщенность, протурецкие [Михайлов, Лобанов 2011: 151] и пробольшевистские настроения, что, впрочем, не мешало им объединиться совместно с ингушами в военно-политическом противостоянии против казаков и осетин в борьбе за возвращение некогда утерянных земель на равнине. Особенно пострадали станицы и хутора Хасав-Юртовского округа, Грозный и нефтяные промыслы.

Ингуши, по мнению А.И. Деникина, были наиболее сплоченной и сильной в военном смысле этническое группой Терской области, воевавшей против казаков и осетин в союзе с чеченцами и большевиками [Деникин 2017: 225], впрочем, большевизм у них носил, по точному определению В.И. Ленина, ярко выраженный шкурный характер.

Осетины были, с точки зрения генерала, наиболее антибольшевистски настроенной из национальных групп Терской области, они выступали совместно с казачеством против ингушей и большевиков на всем протяжении Гражданской воны в регионе.

По поводу характеристики, данной кабардинцам [Деникин 2017: 226], следует отметить, что среди всех горских народов Терека у них наименее остро стоял земельный вопрос, соответственно и Гражданская война в Нальчикском округе проходила в более мягкой форме, чем в других округах и отделах Терской области. Как правило, кабардинцы выступали вместе с казаками и осетинами против большевиков, что, в частности, отразилось на их участии в предстоящем Терском восстании июня-ноября 1918 г.

Характеристика терского казачества на начало 1918 г. со стороны А.И. Деникина была наиболее уничижительной. Тем более она была горькой, что верхи добровольчества в конце 1917 г. выбрали именно юго-восточные области России, в том числе казачьи войска Дона, Кубани и Терека в качестве базы антибольшевистского движения. И если донское и кубанское казачества оказали относительно серьезное сопротивление большевизации своих регионов, то терское казачество фактически без боя отдало власть на Тереке в руки большевиков в ходе Моздокского и Пятигорско-Владикавказского съездов народов Терека в январе-марте 1918 г. [Морозова, Николаев 2021: 86] Причем переход власти сопровождался фактической капитуляцией Временного Терско-Дагестанского правительства, в результате чего в марте 1918 г. Терская область стала Терской советской республикой, провозглашенной частью РСФСР [Деникин 2017: 226].

Генерал А.И. Деникин не мог обойти стороной еще две попытки организовать антибольшевистские силы в регионе на рубеже 1917-1918 гг. Первой являлся Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана, окончательно оформившийся и выбравший свой ЦК во главе с А.-М. Чермоевым на 1-ом съезде горских народов во Владикавказе в мае 1917 г. [Кажаров, Цолоев 2017: 48] Генерал отметил первоначально общелиберальную направленность деятельности Союза, желание бороться с общей анархией в регионе и доведение его до созыва Всероссийского Учредительного Собрания. Не совсем точно указав период создания Горского правительства для управления горскими регионами Терека и Дагестана (не декабрь, а ноябрь 1917 г.), Антон Иванович совершенно точно уловил основную тенденцию того периода – «разброд задач и целей, которые преследовали горские народы» [Деникин 2017: 227]. Совершенно не имея ни народной поддержки, ни военной силы, ни финансовой самостоятельности, горским деятелям пришлось без боя сдать власть, очутившись в итоге в Тифлисе. Осенью 1918 г., при поддержке турок, удалось закрепиться в Дагестане, создав Горскую республику [Деникин 2017: 227; Матиев 2020: 163]. Генерал упомянул А.-М. Чермоева и П. Коцева в качестве руководителей новосозданной республики [Деникин 2017: 227-228; Камбиев 2022a: 22; Камбиев 2022b: 25], которые пытались разговаривать с главнокомандующим Добровольческой армии, а позже и Вооруженных сил на юге России с позиции ультиматума.

Несмотря на накал не утихавших даже в эмиграции страстей, сквозь строки А.И. Деникина проступает горечь от того, что не удалось договориться двум фактически союзным силам, имевшим единого противника – большевизм. Можно сказать более определенно – генерал обвинял горских либеральных деятелей в том, что у последних возобладали центробежные тенденции над центростремительными [Деникин 2017: 228], что привело в итоге к поражению и белогвардейцев, и горского либерального движения.

Гораздо более серьезной по замыслу и по политическому значению объединения всех антибольшевистских сил юго-востока России генерал А.И. Деникин считал попытку создать осенью 1917 г. Юго-Восточный союз. Этот проект был более перспективным, чем предыдущий, о котором писал А.И. Деникин. В него, помимо Терека и Дагестана, должны были войти Дон, Кубань, Ставрополье, в перспективе Уральское и Астраханское казачества и Закавказье. Инициатива исходила от Кубанской области, во Владикавказе была проведена учредительная конференция (съезд) в конце октября 1917 г. [Кажаров 2018: 29], в результате которой было формально создано объединенное правительство во главе с донским деятелем, бывшим главой Озакома В.А. Харламовым [Деникин 2017: 229].

С одной стороны, сразу бросалась в глаза чрезмерная амбициозность проекта, предложенного казачьей либеральной интеллигенцией. Создать фактически конфедерацию из юго-восточных территорий бывшей Российской империи в тот период, когда началась ползучая автономизация, а кое-где и суверенизация, было крайне авантюристическим шагом. С другой стороны, участники предполагаемого объединения накануне выборов и созыва Всероссийского Учредительного Собрания фактически заранее оговаривали будущую форму правления в обновленной демократической России – федеративную. Генерал А.И. Деникин с горечью констатировал, что создание нового государственного объединения на обломках павшей империи осталось незамеченным как для широкой общественности, так и для дальнейшей судьбы регионов – подписантов договора. Правда, генерал уточнил, что идея окончательно не умерла в умах региональных деятелей [Деникин 2017: 229], что вылилось уже в других условиях в 1919 г. в создание Южно-Русской конференции и последующим политическим акциям на территории ВСЮР.

Подводя краткие выводы, можно констатировать тот факт, что размышления генерала А.И. Деникина во 2-ом томе «Очерков Русской Смуты» по поводу событий в Терско-Дагестанском регионе на рубеже 1917-1918 гг. отличались тонким видением местного контекста. Неслучайно генерал выделил именно юго-восток бывшей империи как один из очагов антибольшевистского движения в самом начале Гражданской войны в России. Несмотря на непримиримые позиции белогвардейского командования и горского либерального движения, прослеживается сожаление об упущенных возможностях создания единого антибольшевистского лагеря на Северном Кавказе. Очень четко генерал определил «шкурный» характер большевизма горских народов, отсутствие каких-либо серьезных предпосылок к укоренению большевизма в толще народной. Одновременно А.И. Деникин отразил свое разочарование в терском казачестве как предполагавшейся опоре антибольшевистского движения на Северном Кавказе на рубеже 1917-1918 гг.

About the authors

Vladimir B. Lobanov

Author for correspondence.
Email: lobanov19772009@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-9608-6619

Candidate of Science (History)

References

Supplementary files