Manifestation of forms of identity among the Finno-Ugric peoples in Bashkortostan (according to an ethnosociological study among the Mari and Udmurts)

全文:

Введение

Этноязыковая идентичность населения в Башкортостане, в том числе и марийского, по данным как переписи, так и этносоциологических опросов, выглядит весьма стабильной и без особых скачков. В целом они коррелируют друг с другом. Одним из факторов, способствующих сохранению родного языка среди марийского и удмуртского населения, является то, что эти народы расселены компактно и основная их часть проживает в сельской местности. Эти народы в Республике Башкортостан проживают давно и являются коренными¹ [1]. Первые поселения марийцев на территории башкирского края относятся еще до присоединения Башкирии к Русскому государству [1, с. 143]. Массовое переселение марийцев в башкирский край начинается в связи с переводом марийцев в 1722 г. в рекрутскую повинность и их переводом из разряда ясачных в разряд казенных крестьян [2, c. 133], что впоследствии обусловило формирование этнической группы восточных марийцев [3]. Во время Всероссийской переписи населения 1897 г. в Уфимской губернии проживало более 80,6 тыс. марийцев [4], поэтому неслучайно, что 15‒25 июля 1917 года в г. Бирске Уфимской губернии состоялся Первый Всероссийский съезд народа мари. Аналогичная ситуация была с удмуртами. Переселившиеся на территорию Башкирии удмурты составили особую группу – закамских удмуртов. По данным I ревизии 1725 г. в Уфимском уезде проживало 3 294 удмурта, а по материалам V ревизии (1795 г.) – 6 912 представителей удмуртского населения [4, с. 86].

В настоящее время в Башкортостане самая большая численность марийского населения после самой Республики Марий Эл. Однако тенденция утери родного языка в пользу русского из переписи в перепись имеет место быть [5]. В Башкортостане, несмотря на проявление такой тенденции, «доля признавших родным язык своей национальности остается высокой, это особенно просматривается среди двух финно-угорских народов – марийцев и удмуртов. Например, в 1989 г. в Башкортостане 91,2 % марийцев и 90,0 % удмуртов признали родным язык своей национальности»^[2] [6]. А в одноименных республиках, т. е. в Марий Эл, доля марийцев с родным марийским была отмечена на уровне 88,4 %^[3], в Удмуртии всего лишь 75,7 % удмуртов признали удмуртский язык в качестве родного^[4]. Следовательно, в условиях Башкортостана финно-угорские народы в советское время имели больше возможностей для удовлетворения этнокультурных и этноязыковых потребностей, поскольку в школах республики не только изучали родные языки, но и обучение осуществлялось на родных языках. Это особенно рельефно показано на примере марийских школ, в которых изучение всех предметов проходило на марийском языке [7, с. 350‒351].

Результаты исследования

Постсоветский период внес определенные изменения в этноязыковую идентичность населения Башкортостана, в том числе и финно-угорского. Доля лиц с родным марийским языком в Башкортостане, по данным переписи 2010 г., сократилась почти на 3 % и составила 88,3 %¹, «тогда как в Республике Марий Эл она сократилась на 16,4 % и опустилась до 72,0 %» [8, с. 159]. Аналогичная ситуация сложилась и с носителями удмуртского языка в Удмуртии². Если в Башкортостане доля удмуртов с родным удмуртским сократилась всего лишь на 0,5 %, то в одноименной республике данный показатель сократился на 10,5 %, составив 65,0 % [5, с. 142].

При этом отметим, что «перепись 2010 г. показала, что 11,0 % марийцев и 8,6 % удмуртов в качестве родного признали русский язык» [6, с. 440]. Несмотря на существенное сокращение численности марийцев в Башкортостане, доля с родным марийским языком оставалась одной из высоких в республике (90,2 %)³. Результаты этносоциологического исследования, осуществленного среди марийцев и удмуртов в республике, также показали высокий уровень признания родным языка своей национальности⁴. Так, 97,8 % марийцев и 93,8 % удмуртов указали, что родным для них, соответственно, является марийский и удмуртский языки. Незначительная доля марийцев (2,2 %) и удмуртов (4,2 %) родным языком отметили русский, тогда как среди башкир (5,6 %) и татар (8,0 %) данный показатель был существенно выше (табл. 1).

 

Таблица 1 / Table 1

Признание родного языка отдельными национальностями (в %) / Recognition of the native language by individual nationalities (in %)

	башкиры / bashkirs	татары / tatars	русские / russians	марийцы/ mari	удмурты / udmurts	чуваши / chuvash
башкирский	87,2	4,0	1,9	‒	‒	1,1
татарский	6,1	87,9	1,9	‒	2,1	2,1
русский	5,6	8,0	93,6	2,2	4,2	4,3
марийский	‒	‒	‒	97,8	‒	‒
удмуртский	‒	‒	‒	‒	93,8	‒
чувашский	‒	‒	‒	‒	‒	92,6

* Таблица составлена по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Одним из факторов увеличения доли русскоязычия является переход на русский язык обучения [9], поскольку в последние годы, в связи с изменением образовательного стандарта, в школьной программе родной язык стал изучаться только как предмет. При этом объем часов на его изучение существенно сократился. В то же время процесс глобализации, а также расширение сети Интернет, сенсорных телефонов, социальных сетей, а также спутникового и кабельного телевидения, передачи на радио и телевидении, представленные в своем большинстве только на русском языке, увеличили возможности приобщения населения к русскому языку, особенно молодежи и детей.^[5] ^[6] ^[7]

Все это отразилось в более широком приобщении населения к русскому языку. Неслучайно около трети марийцев отметили, что первым языком, на котором они научились говорить, был русский язык, что прямо пропорционально снижало долю языка своей национальности. Так, лишь 60,7 % марийцев и столько же удмуртов (61,9 %) заявили, что первым языком, на котором они научились разговаривать, был язык своей этнической группы^[8].

Вместе с тем опрос также выявил высокий уровень владения русским языком, при том что 70,8 % марийцев, 49 % удмуртов констатировали, что они русским языком владеют лучше, чем родным. Наряду с этим часть респондентов марийской и удмуртской национальности сообщила о своем владении в равной степени и русским, и языком своей национальности. Такая же картина характерна и для представителей других этнических групп в республике. Например, почти каждый пятый башкир (18,7 %) и четверть опрошенных татар (25,1 %) подтвердили такую позицию. Следовательно, значительная часть не только финно-угорского [10, с. 138‒139], но и тюркоязычного населения также широко вовлечена в русскоязычную сферу. Для полиязычного Башкортостана также характерно то, что ряд представителей малочисленных народов, проживающих в башкироязычном или татароязычном окружении наряду с русским, легко осваивают и язык местного населения. Так, 5,1 % марийцев, 4,2 % чувашей, 3,5 % русских и 2,5 % удмуртов признались, что они в равной степени владеют русским и татарским языками. О своем владении марийским языком призналась незначительная часть татар, проживающая в марийском окружении^[9]. В то же время, по данным переписи 2010 г., 20 582 марийцев (19,8 %) отметили, что они владеют татарским и 2 608 чел. башкирским (2,5 %) языками. Среди удмуртов, свободно владеющих татарским языком, количество человек составило 7 678, т. е. 35,7 %, башкирским – 4,5 %^[10]. А в качестве родного татарский язык отметили около одного процента марийцев и немногим более этого удмуртов, а русский как родной признали 11,0 % марийцев и 8,5 % удмуртов^[11].

Марийцы, определяя свой родной язык, с одинаковой степенью указали марийский и «как первый язык» (25,8 %), и «как язык своего народа» (25,8 %), тогда как у большинства респондентов он фигурировал «как первый»^[12]. В данном контексте следует особо подчеркнуть, что у марийского населения республики самый высокий показатель определения родного языка представлен как язык матери (23,6 %). Такую позицию высказал каждый пятый чуваш, десятый татарин и немногим менее этого удмурты.

Иными словами, языковой фактор выступает одним из основных маркеров этнической идентификации, будь это на уровне личности, или на коллективном уровне. Если, с одной стороны, язык является одним из показателей этнической идентичности, то, с другой ‒ выступает как маркер внутриэтнической солидарности и, в-третьих, как продолжение традиций семейного очага, олицетворяющий преемственность поколений, как язык отца и матери [11].

Вместе с тем в полиэтническом Башкортостане, в котором проживает более 130 национальностей, 12 имеют свою языковую среду, поэтому в исторически сложившейся этноязыковой ситуации вот уже в течение нескольких столетий в республике роль языка межнационального общения выполняет русский язык.

Среди многонационального народа республики сложилось твердое мнение, что русский язык является объединяющим фактором для жителей России и выступает как инструмент в формировании общероссийской идентичности [12]. При этом самый высокий показатель оценки роли русского языка как объединяющего фактора народов России был отмечен среди финно-угорских народов, от 93,1 % у марийцев и до 100 % у удмуртов и мордвы^[13].

 

Рис. 1. Как вы определяете свой родной язык? (в %)/ Fig. 1. How do you define your native language? (in %) * Рисунок составлен по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Таблица 2 / Table 2

Считаете ли вы, что знание русского языка является объединяющим фактором для жителей России? (в %)/ Do you think that knowledge of the Russian language is a unifying factor for Russian residents (in %)

	Да, безусловно / Yes, absolutely	Нет, не считаю / No, I don't think so	Другое / Other	Затрудняюсь ответить / I find it difficult to answer
русские	87,0	6,2	6,8	0,0
башкиры	91,9	5,6	2,2	0,4
татары	86,8	8,3	5,0	0,0
марийцы	93,1	3,4	3,4	0,0
чуваши	92,8	7,2	0,0	0,0
удмурты	100	0,0	0,0	0,0
мордва	100	0,0	0,0	0,0
другие	85,4	0,0	12,2	0,0

*Таблица составлена по данным ЭСО (декабрь 2020 г.)

 

Вместе с тем данные опроса выявили, что за последние годы акцентирование этничности, по сравнению с 1990-ми гг., существенно сократилось, что, видимо, связано с разрешением ряда этнокультурных проблем [13]. Так, лишь немногим менее четверти марийцев, удмуртов, башкир и татар, каждый седьмой русский и двое из пяти чувашей отметили значимость и особую значимость своей этнической принадлежности (рис. 2). Почти более половины респондентов не стали акцентировать свою этническую принадлежность, но вместе с тем от четверти до трети респондентов с некоторыми вариациями остались в затруднительном положении, что дает пищу для размышлений, что потенциал этнической мобилизации еще не «потух» и в ряде «благоприятных» условияй может и принять новый вектор проявления [14].

 

Рис. 2. Степень значимости национальной принадлежности (в %) / Fig. 2. The degree of significance of nationality (in %) * Рисунок составлен по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Таблица 3 / Table 3

Ощущение близости с людьми своей национальности (в %) / The feeling of intimacy with people of your nationality (in %)

	Ощущаю / I feel it	Не ощущаю близости / I don't feel close	Затрудняюсь ответить / I find it difficult to answer
русские	80,1	14,5	5,4
башкиры	82,9	8,1	8,9
татары	86,0	8,5	5,5
марийцы	85,7	10,7	3,6
чуваши	80,8	15,4	3,8
удмурты	88,2	11,8	0,0
мордва	57,2	28,6	14,3
другие	79,7	22,0	7,3

*Таблица составлена по данным ЭСО (декабрь 2020 г.)

 

Результаты опроса также дают возможность оценить высокий потенциал внутриэтнической солидарности этнических групп [15, с. 369‒370; 16]. Особенно высоким оказался потенциал финно-угорских марийцев (85,7 %), удмуртов (88,2 %) и тюркоязычных татар (86,0 %) и башкир (82,9 %), которые абсолютным большинством признались, что они в значительной степени ощущают близость с людьми своей национальности (рис. 2).

Наряду с чувством близости с людьми своей национальности, в ходе опроса выяснилось, что весьма высокая доля марийцев (73,9 %) ощущает более родственные отношения с представителями своей этнической группы. С ними согласилось абсолютное большинство чувашей (81,1 %), удмуртов (77,7 %), башкир (74,3 %), а также две трети татар и русских (рис. 3).

 

Рис. 3. Ощущение родства с людьми своей национальности (в %) / Fig. 3 Feeling of kinship with people of your nationality (in %) * Рисунок составлен по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Марийцы, как и удмурты, в качестве основного индикатора, который их роднит с людьми своей национальности, выбрали общий национальный язык, показатель которого существенно превышал ответ представителей других этнических групп (рис. 4). На второе место марийцы (38,3 %) и удмурты (44,2 %), а также тюркоязычные чуваши (54,5 %) поставили маркер «общие обычаи, обряды, привычки». Если татары (26,8 %) и русские (26,9 %) на первое место поставили «общую родину и общую историческую судьбу», то среди опрошенных марийцев (30,9 %), удмуртов (32,6 %) и чувашей (45,5 %) данный показатель был существенно выше, хотя занимал лишь третью позицию (рис. 4). Следовательно, для марийцев маркер «общей родины и общей исторической судьбы» также представляется одной из значимых категорий проявления внутриэтнической солидарности. Особую ценность и значимость в ощущении близости с представителями своей этнической группы марийцы высоко оценили роль национальной литературы и искусства (12,3 %), языческую религию (12,3 %), общую материальную культуру (9,9 %), а также национальность родителей (8,6 %), народные песни и танцы (6,2 %) (рис. 4).

 

Рис. 4. Факторы родства с людьми своей национальности (в %) / Fig. 4. Factors of kinship with people of their nationality (in %) * Рисунок составлен по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Среди марийцев и удмуртов также высокой представляется этноязыковая солидарность [17; 18]. Так, 92,8 % марийцев и 94,1 % удмуртов признались, что они ощущают близость с людьми, говорящими на языке их национальности. Такое ощущение близости у представителей других этнических групп было существенно меньше. Например, у русских оно составляло 78,7 %, у чувашей – 80,0 %, у татар – 83,9 % и у башкир – 84,3 %.

Данные опроса выявили, что марийцы, определяя свою этногосударственную идентичность, показывают себя глубокими патриотами как одноименной республики [18], так и Республики Башкортостан, в которой проживают (рис. 5). Показатели принадлежности только к представителям Башкортостана у марийцев были одними из высоких, наряду с респондентами титульной этнической группы (12,8 %), удмуртами (10,4 %) и чувашами (13,7 %). В целом для марийцев, как и для большинства представителей республики, характерна двойная идентичность, при которой более половины опрошенных (53,9 %) идентифицировали себя в равной мере представителем Башкортостана и россиянином. При этом каждый 12 респондент из ста опрошенных марийцев чувствовал себя больше россиянином, чем представителем Башкортостана, уступая в этом только русским (19,7 %).

 

Рис. 5. Представителем какой государственности вы себя считаете? (в %) / Fig. 5. What kind of statehood do you consider yourself a representative of? (in %) * Рисунок составлен по данным ЭСО (апрель 2021 г.)

 

Таблица 4 / Table 4

Степень ощущения близости с людьми, говорящими на языке своей национальности / The degree of feeling of intimacy with people who speak the language of their nationality (in %)

	В значительной степени / To a large exten	Не ощущаю близости / I don't feel close	Затрудняюсь ответить / I find it difficult to answer
русские	78,7	15,3	6,0
башкиры	84,3	7,7	8,0
татары	83,9	10,1	6,0
марийцы	92,8	7,2	0,0
чуваши	80,0	12,0	8,0
удмурты	94,1	5,9	0,0
мордва	85,7	0,0	14,3
другие	73,1	22,0	4,9

*Таблица составлена по данным ЭСО (декабрь 2020 г.)

 

Заключение

Таким образом, среди финно-угорских марийцев и удмуртов, как и других этнических групп Башкортостана, широко распространено проявление разных форм идентичностей. Особенно высоким представляется среди марийцев и удмуртов этноязыковая идентичность, а также язык выступает одним из основных факторов внутриэтнической солидарности, играя своего рода роль родственных отношений. Наряду с высоким статусом родного языка у марийцев и удмуртов широко распространен русский язык, который, по мнению абсолютного большинства опрошенных, является объединяющим фактором для жителей России. Марийцы и удмурты также остаются приверженцами общероссийских ценностей, отмечая высокий уровень двойной ‒ российской и республиканской форм идентичности.

 

¹ Первые поселения марийцев в Мишкинском районе // NewBash. URL: https://newsbash.ru/society/2792-pervye-poseleniya-mariycev-v-mishkinskom-rayone.html (дата обращения 30.09.2024).

^[2] Национальный состав населения Башкирской АССР (по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г.) : стат. сб. Уфа : Госкомстат РСФСР Башкирское республиканское управление статистики, 1990. С. 20.

^[3] Национальный состав населения РСФСР по данным Всесоюзной переписи населения 1989 года. М. : Республиканский информационно-аналитический центр. 1990. С. 296.

^[4] Там же. С. 523.

^[5] Итоги Всероссийской переписи населения 2010 года : в 11 т. Т. 4. Национальный состав и владение языками, гражданство. Кн. 1. М. : ИИЦ «Статистика России», 2012. С. 272.

^[6] Всероссийская перепись населения 2020 г. Т. 5, табл. 7. Население по родному языку. URL: https://rosstat.gov.ru/ vpn_popul (дата обращения. 23.10.2024).

^[7] Этносоциологический опрос по исследовательскому проекту «Современные этнические процессы в Башкортостане: этничность, идентичность и толерантность» был проведен в апреле 2021 г. Авторы проекта – Ф. Г. Сафин, А. И. Халиулина. Руководитель исследования – А. И. Халиулина. (далее ‒ ЭСО, апрель 2021 г.).

^[8] ЭСО, апрель 2021 г.

^[9] Этносоциологический опрос в Башкортостане по исследовательскому проекту «Сохранение и развитие этнокультурного и языкового многообразия республик как условие укрепления российского федерализм» в рамках Программы фундаментальных и прикладных научных исследований РАН «Этнокультурное многообразие российского общества и укрепление общероссийской идентичности» 2020–2022 гг. Руководитель исследования – А. В. Псянчин. (далее ‒ ЭСО, декабрь 2020 г.).

^[10] Национальный состав и владение языками, гражданство населения Республики Башкортостан по данным Всероссийской переписи населения 2010 г. : стат. сб. : в 2 ч. Уфа. Башкортостанстат, 2013. Ч. II. С. 60.

^[11] Там же. С. 80.

^[12] ЭСО, апрель 2021 г.

^[13] ЭСО, декабрь 2020 г.

作者简介

Fail Safin

Subdivision of the Ufa Federal Research Centre of the Russian Academy of Sciences; Ufa State Petroleum Technological University

编辑信件的主要联系方式.
Email: failsafin@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-4862-1386

Dr. Sci. (History), Professor, Chief Researcher of the Department of Ethnopolitology, R. G. Kuzeev Institute for Ethnological Studies – Subdivision of the Ufa Federal Research Centre of the Russian Academy of Sciences; Professor of the Department of Philosophy, History and Social Engineering, Ufa State Petroleum Technological University 

俄罗斯联邦, 6 Karl Marx St., Ufa 450077; 1 Cosmonauts St., Ufa 450064

参考

补充文件