Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Государственное и муниципальное управление

-

Опираясь на статистический материал и социологические исследования, авторы демонстрируют кризисный характер демографических процессов в России в целом и акцентируют внимание на мужчинах как группе риска преждевременной смертности в частности. Анализ демографических показателей подтвердил, что устойчивое превышение смертности над рождаемостью в немалой степени обусловлено сверхсмертностью мужского населения трудоспособного возраста. Отмечено, что несмотря на неодинаковую биологическую резистентность организма мужчины и женщины, причины повышенной смертности мужчин во многом заключаются не только в этом различии, но и в недостаточно сформированной у них культуре бережливого отношения к своему здоровью. На материалах авторского социологического исследования, проведенного среди 6280 респондентов мужского пола, отобранных по репрезентативной выборке, показаны негативные для здоровья практики, присутствующие в жизни российских мужчин, выделены устойчивые паттерны поведения мужчин, негативно влияющие на состояние здоровья. Проанализированы социокультурные детерминанты, создающие существенные барьеры для своевременного обращения за медицинской помощью. Сделаны выводы о том, что российские мужчины уделяют недостаточное внимание двигательной активности, склонны к нездоровому питанию, неохотно проходят медицинские осмотры, нередко нарушают режим лечения, занимают пассивную позицию в вопросах сохранения здоровья. Выделены три доминирующие поведенческие модели отношения мужчин к вопросам здоровья: ориентация на государственную систему здравоохранения, акцент на экологические факторы и психологическую устойчивость, а также фокус на личную ответственность. Полученные данные свидетельствуют о преобладании пассивной установки, при которой ответственность за здоровье делегируется медицинским учреждениям, что существенно снижает эффективность профилактических мероприятий. Обоснована необходимость применения к мужчинам здоровьеформирующих и здоровьеукрепляющих технологий управления демографическими процессами. Особое значение придается разработке специализированных коммуникационных стратегий, способствующих преодолению вредных стереотипов и формированию у мужчин устойчивой мотивации к ведению здорового образа жизни.

Проанализированы разработанные в рамках социологической науки и демографии теоретические подходы к пониманию сущности репродуктивного поведения, влияющих на его формирование факторов, роли и структуры демографической политики. Рассмотрены специфика демографической политики, эволюция российского опыта управления демографическими процессами, приведены статистические данные. Обращено внимание на расширение спектра социально-психологической и социально-культурной мотивации репродуктивного поведения. Государственная демографическая политика рассмотрена как ответ на вызовы общественного развития страны, показана ключевая роль ряда документов. Подчеркнуто решающее значение национальных проектов «Здравоохранение», «Демография», «Образование», «Культура» в решении кризиса рождаемости в стране в пользу ее повышения. Большинство мер по поддержке семей с детьми и стимулированию рождаемости предусматривались в национальном проекте «Демография». Уделено внимание началу реализации нового национального проекта «Семья», продолжающего лучший опыт проекта «Демография», а также предусматривающего всестороннюю поддержку семей с детьми, сокращение уровня бедности, формирование положительного образа многодетности. Систематизированы меры демографической политики федерального и регионального уровня, выявлена их специфика в Республике Татарстан в условиях изменения моделей репродуктивного поведения. Представлены региональные меры поддержки семей с детьми и многодетных семей в соотнесении с динамикой демографических показателей республики в период с начала XXI в. по 2020-е гг., выделены эффективные меры. Указано на наличие специальных мер, направленных на повышение рождаемости в сельской местности. Отмечено более благополучное, в период реализации мер, демографическое состояние Республики Татарстан в сравнении с регионами Приволжского федерального округа и России в целом по показателям рождаемости, ожидаемой продолжительности жизни, так в 2022 г. федеральный общий коэффициент рождаемости составлял 8,9 ‰, а республиканский - 9,2 ‰.

Проанализировано влияние государственной политики агломерирования на демографические тенденции в России с особым акцентом на взаимосвязь урбанизации и уровня рождаемости. Исследование базируется на данных о численности населения и различиях демографических показателей между городскими и сельскими территориями, а также включает прогноз возможных изменений демографической ситуации до 2100 г. методами сценарного моделирования. Цель исследования - определить ключевые последствия агломерационного подхода для долгосрочного демографического развития в соответствии с новой «Стратегией пространственного развития РФ на период до 2030 года с прогнозом до 2036 года», а также дать оценку возможных подходов к корректировке государственной политики в условиях депопуляции. В качестве материалов использованы оценочные данные Росстата по численности населения и компонентам его изменения, включая суммарный коэффициент рождаемости для городского и сельского населения. Применены методы прогнозирования компонентов демографической динамики, в частности SARIMA (реализован на языке Python) для прогнозирования рождаемости. Сценарный прогноз численности населения выполнен методом «передвижки возрастов» с помощью программного комплекса Spectrum (модуль DemProj). Рассмотрены три основных сценария: продолжение текущей тенденции урбанизации, сохранение статичной доли городского и сельского населения и сценарий дезурбанизации как возможная альтернатива. Результаты показывают, что при современных низких показателях рождаемости и отсутствии миграционного прироста во всех трех сценариях продолжится сокращение численности населения России. Особенно остро проявляется проблема снижения рождаемости в городах, усугубляемая процессом укрупнения агломераций. Сделан вывод: проводимая политика урбанизации в сочетании с низкой рождаемостью усиливает депопуляцию страны, а политика дезурбанизации не способна радикально изменить демографическую ситуацию.

Рассмотрены особенности применения искусственного интеллекта (ИИ) в сфере государственного управления в Российской Федерации и Европейском союзе. При этом акцент смещен в область правового регламентирования данного процесса. Представлен аналитический разбор ключевых нормативно-правовых актов, которые содержат основные положения использования рассматриваемого вида сквозных цифровых технологий в сфере публичного администрирования. Отмечено, что формирование нормативно-правовой базы России и стран ЕС началось примерно в одно и то же время и независимо друг от друга. При этом нормотворческий процесс в обеих правовых системах имеет как общие черты, так и существенные различия. Выявлена слабая изученность обозначенной темы как в России, так и за рубежом, несмотря на схожесть тех вызовов, которые несут с собой цифровые трансформации для национальной безопасности. Автором предложен собственный взгляд на методы исследования обозначенной проблемы. В исследовании констатируется, что наличие различий в сфере правового регламентирования применения сквозных цифровых технологий, в т.ч. ИИ, вызвано, прежде всего разницей в трактовании их сущности органами публичной власти, а также сложившимися нормотворческими традициями. Отмечена оформившаяся в странах Европы традиция уделять первостепенное внимание защите негативных свобод граждан, наложившая свой отпечаток на специфику законодательства Европейского союза. Подчеркнуто, что российский подход к нормотворчеству отличает большее внимание к проблемам безопасности государства. Предложено учитывать мировой опыт в законотворческом процессе, несмотря на расхождение в национальных акцентах в формирующемся глобальном цифровом праве. Особенностью проведенного исследования можно обозначить тот факт, что дан подробный анализ положений основных документов, которые регламентируют использование искусственного интеллекта в обеих правовых системах. При этом констатируется отсутствие в каждой юрисдикции ключевого нормативно-правового акта, регулирующего применение искусственного интеллекта в сфере государственного управления.