Спектральные свойства полимерных композиций, допированных β-кетоиминатами дифторида бора
- Авторы: Бодык Р.Е.1, Хребтов А.А.1,2, Третьякова Г.О.1,2, Федоренко Е.В.2, Мирочник А.Г.2
-
Учреждения:
- Дальневосточный федеральный университет
- Институт химии Дальневосточного отделения РАН
- Выпуск: Том 58, № 4 (2024)
- Страницы: 259-266
- Раздел: МОЛЕКУЛЯРНАЯ ФОТОНИКА
- URL: https://bakhtiniada.ru/0023-1193/article/view/274596
- DOI: https://doi.org/10.31857/S0023119324040042
- EDN: https://elibrary.ru/TQFFET
- ID: 274596
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Получены полимерные люминесцентные композиции на основе поликарбоната и полистирола, допированные β-кетоиминатами дифторида бора. Исследованы люминесцентные свойства 12 красителей с различными заместителями. Изучено влияние концентрации β-кетоиминатов дифторида бора на спектральные свойства образцов. Установлено, что для исследуемых красителей характерна мономерная люминесценция даже при десятикратном увеличении концентрации люминофора (0.05–0.5%). Обнаружено, что композиции, содержащие красители 3-амино-1-фенил-2-бутен-1-онат дифторида бора (1а) и 3-амино-1-фенил-2-бутен-1-онат дифторида бора (2а), в полистироле проявляют эксиплексную люминесценцию.
Ключевые слова
Полный текст
ВВЕДЕНИЕ
Люминесцентные полимерные материалы находят широкое применение в науке и технике и являются объектом пристального исследования. Они обладают рядом превосходных свойств, таких как высокая стабильность и технологичность. Высокая жесткость полимерной матрицы может индуцировать длительное послесвечение [1, 2], что может быть использовано для целей сенсорики [3], биовизуализации [4] и скрытого хранения информации [5]. На основе полимерных люминесцентных материалов разрабатываются органические светоизлучающие диоды, фотоэлектрические элементы, транзисторы [6–8]. Также их применяют при создании люминесцентных сенсоров, для целей биомедицинской визуализации [9–11] и в качестве smart-материалов [9].
В качестве красителей в полимерных люминесцентных материалах применяют различные органические люминофоры, например β-дикетонаты дифторида бора [12, 13], спектральные свойства которых изучены достаточно широко [14]. β-кетоиминаты дифторида бора являются структурными и электронными аналогами β-дикетонатов дифторида бора. Благодаря большому коэффициенту молярной экстинкции и высокому квантовому выходу люминесценции в кристаллическом состоянии [15], а также способности к агрегационно- и кристаллизационно-индуцированной эмиссии и механохромизму β-кетоиминаты дифторида бора представляют собой перспективный класс люминофоров [8–10]. В отличие от полимерных композиций с β-дикетонатами дифторида бора, свойства полимерных материалов на основе β-кетоиминатов дифторида бора на сегодняшний день изучены недостаточно: известны лишь несколько работ, посвященных полимерам, функционализированным β-кетоиминатами дифторида бора [18–20]. В связи с этим интерес представляет исследование спектральных свойств полимерных композиций, допированных β-кетоиминатами дифторида бора.
В данной работе получены полимерные люминесцентные композиции (ПЛК) на основе полистирола (ПС) и поликарбоната (ПК), допированные β-кетоиминатами дифторида бора, структурные формулы которых приведены на схеме 1. Исследовано влияние природы полимерной матрицы, а также концентрации люминофора на спектральные свойства ПЛК.
Схема 1. Структурные формулы β-кетоиминатов дифторида бора.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Соединения 1a-1f и 2a-2f были получены по следующим методикам: 1a и 2a по [21], 1b-1d и 2b-2d по [22], 1e по [23], 2е по [24]. Данные 1H ЯМР, 13С ЯМР и ИК спектроскопии полученных соединений соответствуют ранее опубликованным.
Синтез 1f
Получение 3-амино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-она
Соединение 2,2-дифторо-4-(4-метилфенил)-6-метил-1,3,2-диоксаборин (0.44 г, 1.9 ммоль) растворяли в ацетонитриле (20 мл). После этого к реакционной смеси постепенно добавляли водный раствор аммиака (25%, 1 мл, 6 ммоль). Реакционную смесь перемешивали в течение 5 ч (за ходом реакции следили по ТСХ). Реакционную смесь экстрагировали дихлорметаном и промывали водой. Органический слой осушили сульфатом натрия, растворитель выпаривали. Образовавшийся осадок перекристаллизовывали из изопропанола (выход 0.31 г, 94%).
Спектр ИК (KBr): ν = 3250 (N–H),1633 (C=N), 1612 (C=O), 1510–1573 см-1 (C=C). Спектр ВЭЖХМС: m/z рассчитано для C11H13NO: 175.10; найдено: 174.0 [M-1]; элементный анализ: рассчитано (%) для C11H13NO: C 75.40, H 7.48; N 7.99; найдено: C 74.61, H 7.58, N 7.07.
Получение 3-амино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-оната дифторида бора (2f)
Смесь 3-амино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-она (0.25 г, 1.4 ммоль) с эфиратом трифторида бора (0.8 мл, 2.8 ммоль) в дихлорметане (10 мл) перемешивали на магнитной мешалке в течение 1 ч. После этого реакционную смесь промывали водой, засыпали осушителем. Растворитель упаривали, образовавшийся осадок перекристаллизовывали из изопропанола (выход 0.21 г, 68%).
1H ЯМР (400 MHz, CDCl3): d = 2.33 (s, 3H; CH3-Сh), 2.42 (s, 3H; CH3-Ph), 6.07 (s, 1H; ChH), 7.25–7.28 (m, 2H; ArH), 7.84–7.86 м.д. (m, 2H; ArH); 13C ЯМР (100 MHz, CDCl3): d = 21.68; 115.99; 127.57; 129.45; 129.71; 171.18; 224.98 м.д. Спектр ИК (KBr): ν = 3327 (N-H), 1620 (C=N), 1543 см-1 (C=C); спектр ВЭЖХМС: m/z рассчитано для C11H13NOBF2: 223.10; найдено: 222.0 [M-1]; элементный анализ: рассчитано (%) для C11H13NOBF2: C 59.24 H 5.42; N 6.28; найдено: C 57.99, H 5.61, N 6.35.
Синтез 2f
Получение 3-метиламино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-она
Соединение 2,2-дифторо-4-(4-метилфенил)-6-метил-1,3,2-диоксаборин (0.5 г, 2.2 ммоль) растворяли в ацетонитриле (20 мл). После этого к реакционной смеси добавлял водный раствор метиламина (40%, 0.6 мл, 6.7 ммоль). Реакционную смесь перемешивали на магнитной мешалке в течение 3 ч (за ходом реакции следили по ТСХ). Реакционную смесь экстрагировали дихлорметаном и промывали водой. Органический слой осушили сульфатом натрия, растворитель выпаривали. Образовавшийся осадок светло-желтого цвета перекристаллизовывали из изопропанола (выход 0.35 г, 83%).
Спектр ИК (KBr): ν = 1638 (C=N), 1614 (C=О), 1561 см-1 (C=C); Спектр ВЭЖХМС: m/z рассчитано для C12H15NO: 189.12; найдено: 188.0 [M-1]; элементный анализ: рассчитано (%) для C12H15NO: C 76.16 H 7.99; N 7.40; найдено: C 75.83, H 8.09, N 7.51.
Получение 3-метиламино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-оната дифторида бора (2f)
Смесь 3-метиламино-1-(4-метилфенил)бут-2-ен-1-она (0.33 г, 1.7 ммоль) с эфиратом трифторида бора (1.0 мл, 3.5 ммоль) в толуоле (20 мл) перемешивали на магнитной мешалке при нагревании до 80°С в течение 4 ч. После этого реакционную смесь экстрагировали хлористым метиленом, промыли водой, засыпали осушителем. Растворитель упаривали, образовавшийся белый осадок перекристаллизовывали из смеси изопропанола и ацетонитрила (выход 0.21 г, 53%).
1H ЯМР (400 MHz, CDCl3): d = 2.25 (s, 3H; CH3-Сh), 2.40 (s, 3H; CH3-Ph), 6.01 (s, 1H; ChH), 7.22–7.25 (m, 2H; ArH), 7.79–7.82 м.д. (m, 2H; ArH); 13C ЯМР (100 MHz, CDCl3): d = 21.63; 32.78, 95.03, 115.99; 127.15; 129.36; 129.58; 142.75, 171.07; 224.98 м.д. Спектр ИК (KBr): ν = 1628 (C=N), 1551 см-1 (C=C); Спектр ВЭЖХМС: m/z рассчитано для C13H18NOBF2: 253.14; найдено: 236.0 [M-1]; элементный анализ: рассчитано (%) для C13H18NOBF2: C 61.69; H 7.17; N 5.53; найдено: C 61.03, H 7.28, N 5.61.
ПС марки ПСМ-115 (“НеваРеактив”) и ПК (Acros Organics) были предварительно очищены методом переосаждения с помощью гексана (“НеваРеактив”) из раствора в дихлорметане (“НеваРеактив”).
Индивидуальность синтезированных соединений контролировалась методом тонкослойной хроматографии (ТСХ) на пластинах Sorbfil и Silufol, элюирование вели в системах хлороформ, хлороформ-гексан. Растворители производителей “Экос 1” и “НеваРеактив” использовались без дополнительной очистки.
Пленки (толщина 40 ± 5 мкм) на основе ПС и ПК, допированные красителями 1a-1f и 2a-2f (концентрации 0.05 и 0.5%), получены методом формования из раствора. Растворы получены добавлением 0.25 г ПС и ПК и точных навесок 1a-1f и 2a-2f в 5 мл 1,2дихлорэтана (ДХЭ) (“Экос 1”). Для изготовления пленок наносили раствор на стеклянную подложку и высушивали в течение 24 ч в закрытой камере. Затем пленки отделяли от стекол.
Стационарные спектры возбуждения люминесценции и люминесценции пленок регистрировали на спектрофлуориметре Shimadzu RF5301, спектры поглощения записывали на спектрофотометре Shimadzu UV-2550. Спектры флуоресценции с временным разрешением и кинетика затухания люминесценции измерены по технологии времякоррелированного счета одиночных фотонов на лазерном пикосекундном спектрофлуориметре PicoQuant FluoTime 200, источник возбуждения PicoQuant LDH-PC-375 (λ = 370 нм). ИК спектры записывались на спектрометре IRAffinity-1 (Shimadzu) в таблетках KBr. Спектры ВЭЖХ записывались в режиме регистрации положительных и отрицательных ионов, источник ионизации ESI, масс-спектрометрический детектор LСМS-2010EV (Shimadzu), образцы вводили в детектор в системе ацетонитрил–вода– 9 : 1. Спектры ЯМР 1Н (400 МГц) и 13С (100 МГц) были записаны на спектрометре BRUKER WH 400 в дейтерохлороформе с использованием тетраметилсилана в качестве стандарта.
ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ
Спектральные характеристики композиций на основе 1a-1g и 2a-2g в ПС и ПК матрице с концентрацией люминофора 0.05% сведены в табл. 1, 2. Из полученных данных следует, что для красителей группы 1 спектральные свойства в ПК и ПС матрицах схожи. При сравнении спектральных свойств ПЛК со спектральными свойствами растворов тех же красителей в хлороформе (табл. 1) также не было выявлено значительных различий, кроме образца 1e, для которого наблюдается гипсохромный сдвиг максимума спектра люминесценции в ПК и ПС матрицах (λлюм = 418 нм) относительно раствора (λлюм = 450 нм).
Таблица 1. Спектральные характеристики люминофоров 1a-1f в ПС и ПК матрицах (концентрация 0.05%) и хлороформе (концентрация 1 × 10-5 моль/л)
Люминофор | Полимер, растворитель | λпогл, нм | λлюм, нм | τ1*, нс (A1, %) | τ2*, нс (A2, %) | τср*, нс | χ2 |
1a | ПК | 325 | 431 | 1.34 | — | 1.34 | 0.85 |
ПС | 330 | 413 | 1.21 (84) | 3.17 (16) | 1.52 | 1.07 | |
Хлороформ | 330 | 420 | — | — | — | — | |
1b | ПК | 330 | 411 | 1.69 | — | 1.69 | 1.49 |
ПС | 335 | 415 | 1.63 | — | 1.63 | 1.33 | |
Хлороформ | 336 | 443 | — | — | — | — | |
1c | ПК | 340 | 403 | 1.67 | — | 1.67 | 1.19 |
ПС | 345 | 406 | 1.54 | — | 1.54 | 0.96 | |
Хлороформ | 350 | 390 | — | — | — | — | |
1d | ПК | 340 | 410 | 1.25 | — | 1.25 | 0.95 |
ПС | 345 | 416 | 1.34 | — | 1.34 | 1.01 | |
Хлороформ | 350 | 415 | — | — | — | — | |
1e | ПК | 340 | 418 | 2.49 | — | 2.49 | 1.43 |
ПС | 345 | 418 | 2.96 | — | 2.96 | 1.25 | |
Хлороформ | 330 | 450 | — | — | — | — | |
1f | ПК | 345 | 412 | 1.64 | — | 1.64 | 1.10 |
ПС | 350 | 418 | 1.77 | — | 1.77 | 1.16 | |
Хлороформ | 350 | 420 | — | — | — | — |
*Длина волны регистрации — 440 нм.
τср — среднее время жизни возбужденного состояния, рассчитанное на основе времен жизни τ1 и τ2 и их вкладов А1 и А2.
χ2 — критерий хи-квадрат.
Таблица 2. Спектральные характеристики ПЛК на основе люминофоров 2a-2f (концентрация 0.05 %) и хлороформе (концентрация 1 × 10-5 моль/л)
Люминофор | Полимер, растворитель | λпогл, нм | λлюм, нм | τ1*, нс (A1, %) | τ2*, нс (A2, %) | τср*, нс | χ2 |
2a | ПК | 330 | 415 | 1.64 | – | 1.64 | 0.98 |
ПС | 335 | 413 | 0.99 (88) | 2.76 (12) | 1.2 | 0.96 | |
Хлороформ | 335 | 420 | – | – | – | – | |
2b | ПК | 335 | 406 | 1.66 | – | 1.66 | 0.98 |
ПС | 340 | 412 | 1.57 | – | 1.57 | 0.94 | |
Хлороформ | 338 | 405 | – | – | – | – | |
2c | ПК | 345 | 410 | 1.72 | – | 1.72 | 1.04 |
ПС | 350 | 413 | 1.49 | – | 1.49 | 1.00 | |
Хлороформ | 350 | 430 | – | – | – | – | |
2d | ПК | 345 | 418 | 1.33 | – | 1.33 | 0.97 |
ПС | 350 | 422 | 1.27 | – | 1.27 | 1.00 | |
Хлороформ | 350 | 420 | – | – | – | – | |
2e | ПК | 340 | 420 | 1.62 | – | 1.62 | 0.94 |
ПС | 345 | 416 | 1.54 | – | 1.54 | 0.84 | |
Хлороформ | 350 | 420 | – | – | – | – | |
2f | ПК | 340 | 411 | 1.46 | – | 1.46 | 0.96 |
ПС | 345 | 415 | 1.58 | – | 1.58 | 1.22 | |
Хлороформ | 345 | 425 | – | – | – | – |
*Длина волны регистрации — 440 нм.
Для большинства образцов группы 2, также как для красителей группы 1, при переходе от ПК матрицы к ПС существенных изменений спектрально-люминесцентных свойств не обнаружено. При сравнении спектральных свойств красителей группы 2 в полимерной матрице и в хлороформе (табл. 2) выявлено, что для ПЛК на основе 2c наблюдается гипсохромный сдвиг максимума люминесценции (λлюм = 410 (ПК), λлюм = 413 (ПС)) относительно раствора (λлюм = 430 нм). Для остальных образцов различия спектральных свойств в растворе и полимерной матрице незначительны. Это указывает на схожее спектральное поведение исследуемых люминофоров в растворах и полимерной матрице.
Проведено исследование кинетики затухания люминесценции полученных ПЛК (табл. 1, 2). Обнаружено, что для исследуемых красителей в полимерной матрице кинетика затухания моноэкспоненциальна. Исключение составляют красители 1а и 2а, для которых кинетика затухания люминесценции в ПК является моноэкспоненциальной, а в ПС — биэкспоненциальной.
β-кетоиминаты дифторида бора являются структурными аналогами β-дикетонатов дифторида бора, для которых характерно формирование эксиплексов с ароматическими соединениями [25]. Так, дибензоилметанат дифторида бора и его нитро-замещенные производные формируют эксиплексы с фенильными кольцами в ПС матрице [26, 27], что проявляется в батохромном сдвиге максимума люминесценции и появлении долгоживущей компоненты в кинетике затухания люминесценции. На основании вышесказанного было выдвинуто предположение о наличии эксиплексной люминесценции 1а и 2а в ПС матрице в результате формирования эксиплексов между молекулами красителей и фенильными кольцами ПС. Данное предположение было проверено методом время-разрешенной люминесцентной спектроскопии (рис. 1).
Рис. 1. Время-разрешенные спектры люминесценции 1a в ПС (а), зарегистрированные через 75.5 (1), 76 (2), 77.1 нс (3), и 2a в ПС (а), зарегистрированные через 75.5 (1), 75.6 (2), 75.7 нс (3), с момента импульса лазера.
Исследование кинетики люминесценции 1a в ПС показало наличие двух люминесцентных центров: мономерной эмиссии (τ1 = 1.21 нс) и люминесценции эксиплексов (τ2 = 3.17 нс) (табл. 1). В начальный момент времени наблюдается только коротковолновая полоса (λ = 410 нм), которая относится к короткоживущей (τ1) мономерной люминесценции. В течение 0.5 нс в спектре люминесценции интенсифицируется длинноволновая полоса (λ = 435 нм), которая может быть отнесена к более долгоживущей (τ2) эксиплексной люминесценции. При этом для 1a в ПК регистрируется только один эмиссионный процесс (τ = 1.34 нс), соответствующий мономерной люминесценции.
При исследовании кинетики люминесценции для 2a наблюдается аналогичное поведение. Для 2а в ПС зарегистрирована биэкспоненциальная кинетика затухания (τ1 = 0.99 нс, τ2 = 2.76 нс, табл. 2), в которой долгоживущая компонента (τ2) может быть отнесена к эксиплексной люминесценции, а короткоживущая (τ1) – к мономерной. В матрице ПК для красителя 2а регистрируется только один эмиссионный процесс (τ = 1.64 нс), соответствующий мономерной люминесценции. В то же время эксиплексная люминесценция красителя 2a в ПС менее выражена по сравнению с 1a в ПС: вклад долгоживущего процесса τ2 для 2а меньше, чем для 1а (табл. 1, 2). При этом во время-разрешенных спектрах эксиплексная полоса эмиссии 1а с течением времени становится доминирующей, а для 2а проявляется в виде длинноволнового плеча (рис. 1). Это может быть связано со стерическими затруднениями, обусловленными наличием объемного метильного заместителя у атома азота, при взаимодействии π-систем красителя 2а и фенильного кольца ПС в возбужденном состоянии.
Возможность движения фенильных колец ПС и молекул люминофора способствует формированию красителями 1a и 2a эксиплексов. ПК также имеет фенильные кольца в структуре макромолекул, однако по причине большей жесткости цепей ПК образование эксиплексов с 1a и 2a затруднено.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что среди исследованных красителей только 1a и 2a способны формировать эксиплексы с фенильными кольцами ПС. Это связано с более выраженными акцепторными свойствами 1a и 2a по сравнению с остальными исследованными красителями, которые характеризуются наличием электронодонорных заместителей (CH3–Oгруппа в 1с и 2с, CH3-группа в 1b и 2b) или более протяженной π-системой. В отличие от кислородного аналога (дибензоилметаната дифторида бора), для которого характерно формирование эксиплексов в ПС матрице [26], красители 1f и 2f являются неплоскими [23], что препятствует эффективному переносу заряда в системе донор-акцептор (фенильное кольцо ПС – краситель) и, следовательно, мешает формированию эксиплексов.
Также было исследовано влияние концентрации красителей на спектральное поведение в ПК матрице. Известно, что для β-дикетонатов дифторида бора в полимерной матрице при увеличении концентрации наблюдается существенное изменение спектральных свойств в результате агрегации красителя, что обычно проявляется в батохромном сдвиге максимумов люминесценции [5, 12]. Для β-дикетонатов дифторида бора в полимерной матрице явления агрегации наблюдаются уже при концентрациях красителя 0.05 % и выше [5]. Для выявления зависимости спектральных свойств ПЛК от концентрации β-кетоиминатов дифторида бора были получены пленки на основе ПК с содержанием исследуемых красителей 0.5% от массы полимера, для которых были зарегистрированы спектральные свойства. На примере красителей 1c и 2c (рис. 2) видно, что даже десятикратное увеличение концентрации красителя (с 0.05 до 0.5 %) не приводит к изменению спектральных характеристик композиций.
Рис. 2. Спектры 1c (а) и 2c (б) в матрице ПК при различных концентрациях люминофора: 1 – спектр поглощения при концентрации 0.05%; 2 – спектр люминесценции при концентрации 0.05%; 3 – спектр поглощения при концентрации 0.5 %; 4 – спектр люминесценции при концентрации 0.5%.
Стерические затруднения, вызванные заместителями у атома азота в хелатном цикле, препятствуют формированию надмолекулярных структур β-кетоиминатов дифторида бора, в результате чего данные соединения даже в кристаллическом состоянии обычно проявляют мономерную люминесценцию [28]. В полимерной матрице красители группы 1 и 2 даже при высокой концентрации также демонстрируют преимущественно мономерную люминесценцию, в отличие от кислородных аналогов (β-дикетонатов дифторида бора) [5].
ВЫВОДЫ
Исследованы спектральные свойства люминесцентных композиций на основе β-кетоиминатов дифторида бора (0.05 и 0.5%) в ПК и ПС матрицах. Установлено, что β-кетоиминаты дифторида бора при низкой концентрации (0.05%) в полимерной матрице проявляют мономерную люминесценцию аналогично растворам красителей. Для образцов 1a и 2a в ПС выявлена эксиплексаная люминесценция с фенильными кольцами полимерной матрицы, подтвержденная методом время-разрешенной люминесцентной спектроскопии.
Изучено влияние концентрации красителя на спектральные свойства образцов ПЛК. Установлено, что для исследованных красителей, в отличие от кислородных аналогов (β-дикетонатов дифторида бора), характерна мономерная люминесценция даже при десятикратном увеличении концентрации люминофора.
ИСТОЧНИК ФИНАНСИРОВАНИЯ
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-23-00463.
Об авторах
Р. Е. Бодык
Дальневосточный федеральный университет
Автор, ответственный за переписку.
Email: bodyk.re@dvfu.ru
Россия, п. Аякс, о. Русский, Владивосток
А. А. Хребтов
Дальневосточный федеральный университет; Институт химии Дальневосточного отделения РАН
Email: bodyk.re@dvfu.ru
Россия, п. Аякс, о. Русский, Владивосток; Владивосток
Г. О. Третьякова
Дальневосточный федеральный университет; Институт химии Дальневосточного отделения РАН
Email: bodyk.re@dvfu.ru
Россия, п. Аякс, о. Русский, Владивосток; Владивосток
Е. В. Федоренко
Институт химии Дальневосточного отделения РАН
Email: bodyk.re@dvfu.ru
Россия, Владивосток
А. Г. Мирочник
Институт химии Дальневосточного отделения РАН
Email: bodyk.re@dvfu.ru
Россия, Владивосток
Список литературы
- Gan N., Shi H., An Z. et al. // Advanced Functional Materials. 2018. V. 28. № 51. P. 1802657.
- Gao H., Ma X. // Aggregate. 2021. V. 2. № 4.
- Zhang G., Chen J., Payne S. et al. // Journal of the American Chemical Society. 2007. V. 129. № 29. P. 8942.
- Tavakol D.N., Schwager S.C., Jeffries L.A., et al. // Advances in Skin & Wound Care. 2020. V. 33. № 8. P. 428.
- Khrebtov A.A., Fedorenko E.V., Mirochnik A.G. // Polymer. 2022. V. 256. P. 125255.
- Mitschke U., Bäuerle P. // Journal of Materials Chemistry. 2000. V. 10. № 7. P. 1471.
- Brabec C.J., Sariciftci N.S., Hummelen J.C. // Advanced Functional Materials. 2001. V. 11. № 1. P. 15.
- Stutzmann N., Friend R. H., Sirringhaus H. // Science. 2003. V. 299. № 5614. P. 1881.
- Mei J., Hong Y., Lam J. W. Y. et al. // Advanced Materials. 2014. V. 26. № 31. P. 5429.
- Hong Y., Lam J.W.Y., Tang B.Z. // Chemical Communications. 2009. № 29. P. 4332.
- Hong Y. // Methods and Applications in Fluorescence. 2016. V. 4. № 2. P. 022003.
- Xu S., Evans R.E., Liu T. et al. // Inorganic Chemistry. 2013. V. 52. № 7. P. 3597.
- Mirochnik A.G., Fedorenko E.V., Shlyk D.K. // Russian Chemical Bulletin. 2016. V. 65. № 3. P. 806.
- Chen P.Z., Niu L.Y., Chen Y.Z. et al. // Coordination Chemistry Reviews. 2017. V. 350. P. 196.
- Yoshii R., Nagai A., Tanaka K. et al. // Chemistry – A European Journal. 2013. V. 19. № 14. P. 4506.
- Gao H., Xu D., Liu X. et al. // RSC Advances. 2017. V. 7. № 3. P. 1348.
- Zhao J., Peng J., Chen P., et al. // Dyes and Pigments. 2018. V. 149. P. 276.
- Suenaga K., Uemura K., Tanaka K. et al. // Polymer Chemistry. 2020. V. 11. № 6. P. 1127.
- Jäkle F. // Chemical Reviews. 2010. V. 110. № 7. P. 3985.
- Suenaga K., Yoshii R., Tanaka K. et al. // Macromolecular Chemistry and Physics. 2016. V. 217. № 3. P. 414.
- Tretyakova G.O., Bukvetskii B.V., Fedorenko E.V. et al. // Russian Chemical Bulletin. 2015. V. 64. № 10. P. 2312.
- Fedorenko E.V., Mirochnik A.G., Beloliptsev A.Y. et al. // ChemPlusChem. 2018. V. 83. № 3. P. 117.
- Fedorenko E.V., Тretyakova G.O., Mirochnik A.G. et al. // Journal of Fluorescence. 2016. V. 26. № 5. P. 1839.
- Itoh K., Okazaki K., Fujimoto M. // Australian Journal of Chemistry. 2003. V. 56. № 12. P. 1209.
- Chow Y.L., Johansson C.I. // The Journal of Physical Chemistry. 1995. V. 99. № 49. P. 17558.
- Fedorenko E.V., Khrebtov A.A., Mirochnik A.G. et al. // Optics and Spectroscopy. 2019. V. 127. № 3. P. 459.
- Fedorenko E.V., Lyubykh N.A., Khrebtov A.A. et al. // Spectrochimica Acta Part A: Molecular and Biomolecular Spectroscopy. 2023. P. 123193.
- Fedorenko E.V., Mirochnik A.G., Beloliptsev A.Y. et al. // ChemPlusChem. 2018. V. 83. № 3. P. 117.
Дополнительные файлы
