Терcко-Дагестанский регион летом-осенью 1918 гг. в «Очерках русской смуты» генерала А.И. Деникина

Полный текст

Следует отметить, что статья является продолжением разбора событий Гражданской войны на Северном Кавказе в описании генерала А.И. Деникина, чему частично посвящен 2-ой том «Очерков русской смуты» [Лобанов 2024: 248-256]. Дабы не повторять полностью разбор в предыдущем номере «Кавказологии», следует лишь отметить, что тематика Революции и Гражданской войны на Северном Кавказе и непосредственное участие в ней Добровольческой армии и ее командующего генерала А.И. Деникина активно изучается рядом современных отечественных авторов, среди которых стоит особо отметить А.Г. Кажарова [Кажаров, Цолоев 2017; Кажаров 2018], О.А. Жанситова [Жанситов 2017; Жанситов 2022], А.М. Камбиева [Камбиев 2022a; Камбиев 2022b], А.С. Пученкова [Пученков 2016], Г.М. Ипполитова [Ипполитов 2006], Т.Х. Матиева [Матиев 2020], А.Х. Даудова [Даудов, Месхидзе 2009] и др.

Летне-осенний период 1918 г. анализируется генералом в 12-ой главе 4-го тома. В это время Добровольческая армия во главе с А.И. Деникиным в ходе 2-го Кубанского похода июня-августа 1918 г. захватила северную и западную части Кубанской области, Черноморскую губернию, с боями пробивалась к Ставропольской губернии [Михайлов, Лобанов 2011: 148]. Поздней осенью белогвардейцы подошли к Терской области. Организационно эти территории с июля 1918 г. входили в состав Северо-Кавказской Советской Республики [Даудов, Месхидзе 2009: 54], созданной большевиками из Кубано-Черноморской, Терской и Ставропольской советских республик для борьбы с Добровольческой армией и казачьими восстаниями в регионе. Весь Северный Кавказ (за исключением Дагестана, захваченного в августе 1918 г. силами Л.Ф. Бичерахова и Н.-Б. Тарковского) стал единым советским лагерем для борьбы с контрреволюцией. Вызвано это было, в том числе, из-за оторванности региона от центральной части РСФСР. Уже поздней весной 1918 г., после донского казачьего восстания, Северный Кавказ был отрезан с севера, одновременно в это же время, конец мая 1918 г., большевики были отрезаны от Советской России новосозданными Грузинской и Азербайджанской демократическими республиками с юга. Сухопутная связь с РСФСР осуществлялась только через пустыни и полупустыни Астраханской губернии.

Немаловажным фактом является то, что генерал А.И. Деникин при написании 4-го тома и анализа событий на Северном Кавказе имел возможность использовать гораздо больший пласт материалов, чем во время создания 2-го тома. Во введении к нему генерал уточняет, что «при составлении последних томов… я получил возможность пользоваться официальными и частными материалами… это обстоятельство расширяет осведомленность… по сравнению с той, которою я обладал в качестве главнокомандующего [Добровольческой армии]…» [Деникин 1925: 2].

В начале 12-ой главы генерал А.И. Деникин дал краткую оценку обстановки на Северном Кавказе на рубеже 1917-1918 гг. [Кажаров, Цоглоев 2017: 51], совершенно верно отметив, что именно отсутствие сильной центральной власти и начавшаяся «внутриплеменная рознь» [Деникин 2002: 175] привели к тому, что слабая советская власть утвердилась в регионе [Лобанов 2012: 47]. Более спорными являются краткие характеристики народов региона и степень их вовлеченности в революционные события лета-осени 1918 г.

Прежде всего, генерал считал именно ингушей самым вовлеченным в революционный процесс народом. Это легко объяснялось крайним малоземельем, даже по сравнению с соседними горскими народами. Как раз малоземельем и объяснялись те занятиями, за счет, по мнению А.И. Деникина, которых жила основная масса народа – скотоводство и грабеж [Деникин 2002: 175]. Именно оно, малоземелье, и привело к тому, что сам генерал обозначает ингушей как «ландскнехов» советской власти [Деникин 2002: 175]. Правда, он тут же оговаривает, что во внутреннюю жизнь ингуши советские порядки не допускали [Деникин 2002: 175-176].

Осетины, по оценке А.И. Деникина, были разделены прежде всего религиозными предпочтениями, что толкало осетин-мусульман на союз с ингушами и с Советской властью, а осетины-православные относились в массе своей пассивно к большевикам или частично примкнули в ходе Терского восстания к казакам в отрядах Я.В. Хабаева и С.А. Кибирова [Деникин 2002: 176]. Также, по мнению генерала, осетины не были склонны к «крайним формам национальной независимости» [Деникин 2002: 177] Под этой формулировкой Антон Иванович подразумевал активное участие в создании и деятельности Горской республики [Деникин 2002: 177], хотя именно осетин Ахмед Цаликов был одним из ее активных создателей и функционеров.

Кабарда в описываемый период разделилась на большевизированную Малую Кабарду и примкнувшую к восставшим терцам Большую Кабарду. Повстанцев возглавил ротмистр З.А. Даутоков-Серебряков, им противостояли кабардинские большевики во главе с Н. Катхановым (у Деникина фамилия звучит как Катоханов – авт.) [Деникин 2002: 177; Жанситов 2017: 115].

Чеченцы также раскололись на два противостоящих лагеря – большевиков, подчинявшихся решениям Гойтинского съезда (Грозненский округ), и блокировавшихся с Ингушетией, и тех, кто подчинялся решениям Атагинского съезда (Веденской округ) и взаимодействовал с антибольшевистским движением в Дагестане. Последние получали помощь, начиная с осени 1918 г., от турок и горских деятелей [Камбиев 2022a: 22; Камбиев 2022b: 25], которые в этот период начали движение из Азербайджана на территорию Дагестана.

Дагестан, по мнению А.И. Деникина, был самым антибольшевистским регионом Северного Кавказа. Советская власть была установлена в Дагестане в апреле 1918 г., однако имела влияние только в ее центрах – Петровске, Темир-Хан-Шуре, Дербенте [Деникин 2002: 177-178]. Началось исламистское партизанское движение, которое возглавил Н. Гоцинский (у А.И. Деникина фамилия упомянута как Гойтинский – авт.) [Деникин 2002: 179; Матиев 2020: 172]. На протяжении лета-осени 1918 г. Дагестан пережил смену ряда властей: в августе большевики были выбиты из области силами Л.Ф. Бичерахова и Н.-Б. Тарковского, в октябре в область вторглись турецко-горские силы, приведшие в ноябре к власти деятелей Горской республики, обосновавшихся в Темир-Хан-Шуре, в этом же месяце турки покинули Дагестан, которых чуть позже сменили британцы.

Однако центральная часть 12-ой главы посвящена ситуации, сложившейся на Тереке накануне и непосредственно в ходе Терского восстания июня-ноября 1918 г. Генерал совершенно точно отметил, что Советская власть на Тереке в марте 1918 г. была установлена после практически добровольного самоустранения деятелей Временного Терско-Дагестанского правительства [Лобанов, Михайлов 2016: 33]. Этому способствовала пассивная позиция казачества, которое устало от продолжительной Мировой войны и хотело в новых, революционных условиях всего лишь сохранить то, что имело на момент свержения самодержавия. Однако новые революционные реалии быстро развеяли надежды казачества [Религиозный… 2024: 221]. Первоначально оно было склонно к компромиссу с Советской властью, более того, надеялось опереться на нее в борьбе с чеченцами и ингушами. В свою очередь, региональная Советская власть, не имея многочисленного пролетариата, придя к власти во многом благодаря благожелательному отношению казачества, решило в своей политике опереться на малоземельных горцев, прежде всего тех же чеченцев и ингушей.

Начавшееся расказачивание, по мнению А.И. Деникина, превратило бывших «угнетателей» в самую угнетенную группу населения Терека [Деникин 2002: 182]. С точки зрения генерала, восстание терского казачества и русского офицерства, спровоцированное деятельностью местных органов Советской власти, было неизбежно. Оно готовилось деятелями казачьей фракции Терского народного совета с конца мая в городах Минераловодского группы, Кизляре, Моздоке, Владикавказе. Начать его планировалось в августе, после полевых работ, однако захват партизанами полковника А.Г. Шкуро Кисловодска в середине июня ускорил его начало. Центром восстания стал Моздок, где на съезде 20 июня 1918 г. в качестве руководящего органа восстания был выбран Казачье-крестьянский совет во главе с Г.Ф. Бичераховым [Морозова, Николаев 2021: 86]. Во главе вооруженных повстанцев стал полковник Н.К. Федюшкин, назначенный вместо раненого генерала Э.А. Мистулова.

Главное, на что совершенно точно обратил внимание генерал А.И. Деникин, заключалось в том, что ряды восставших изначально не были едины [Деникин 2002: 185-186]. Политически они делились на правых социалистов, группировавшихся в Моздоке вокруг Г.Ф. Бичерахова, и на «проденикинское» крыло, объединенное вокруг командующего повстанцами полковника Н.К. Федюшкина, деникинского генерала Д.Ф. Левшина, бывшего председателя Войскового круга П.Д. Губарева. Первые были склонны к компромиссу с региональной Советской властью, признавая ее легитимность, настаивая лишь на устранении перегибов на местах, ориентировались на порядки и построение армии периода Временного правительства, на союз и военную поддержку со стороны сил под командованием Л.Ф. Бичерахова, закрепившихся в Дагестане и создавших там Каспийско-Кавказское правительство. Вторые стояли за непримиримую борьбу с большевиками, создание дисциплинированной армии, всеобщую мобилизацию, полковую организации вооруженных сил, введение жесткой дисциплины. У А.И. Деникина это было описано как конфликт «правительства» и «командования», который невозможно было разрешить [Деникин 2002: 186-187]. Более того, по словам генерала А.С. Мадритова в изложении А.И. Деникина, Л.Ф. Бичерахов не исключал в перспективе вооруженного конфликта с пробивавшейся к Тереку Добровольческой армией генерала А.И. Деникина [Деникин 2002: 187].

Самое главное, на чем делал особый акцент генерал, было то, что у восставших не было полноценной армии. Существовало несколько участков-«фронтов», «…бились отдельные отряды, чисто ополченческого характера. Казаки служили посменно, появлялись на фронте на основании «сознательной дисциплины», на одну… две недели… «Родные хаты» – стимул большого морального значения, но почти всегда гибельный для стратегии» [Деникин 2002: 188]. Нередки были случат перехода казаков на сторону большевиков. Больше всего А.И. Деникина удивляло то, что при падении дисциплины, отсутствии регулярной армии и какого-либо тыла, нехватке вооружения и боеприпасов казакам удавалось пять с половиной месяцев сражаться с большевиками [Деникин 2002: 188]. Ответ заключался в том, что силы большевиков в терском регионе также были немногочисленными, мало дисциплинированными, обе стороны конфликта проходили через стадию добровольчества, когда регулярная Красная армия на Северном Кавказе только начала строиться, а у казачьих повстанцев так и не появилось подобия регулярной армии до самого поражения восстания.

Если обратиться к цифрам, то по мнению генерала, силы повстанцев на пике восстания составляли до 12 тысяч человек при 40 орудиях, и к осени 1918 г. занимали несколько уже упоминавшихся «фронтов» между Прохладной и Кизляром. Лучшими частями, с точки зрения Антона Ивановича, были силы под командованием полковника К.К. Агоева у станицы Зольской, недалеко от Пятигорска, и силы под командованием полковника Г.А. Вдовенко, будущего генерала и терского атамана с начала 1919 г., располагавшиеся к юго-востоку от Георгиевска, который оставил собственные информативные воспоминания о Терском восстании [Деникин 2002: 189; Вдовенко 2001: 448-454]. Казачьи силы воевали у станиц Курской и Котляревской, у Грозного и Кизляра. В Кабарде и Осетии восставших казаков поддерживали силы во главе с З.А. Даутоковым-Серебряковым [Жанситов 2022: 132], С.А. Кибировым и Я.В. Хабаевым.

Генерал А.И. Деникин считал, что восстание было подавлено в том числе из-за того, что Добровольческая армия, которой он тогда командовал, неминуемо должна была разгромить красные вооруженные силы, базировавшиеся на территории Северо-Кавказской советской республики, в связи с чем красные имели только одну возможность пробиться на соединение с силами, базировавшимися в Астраханском крае – захватить железную дорогу, и далее пробиваться по Астраханскому тракту, для чего необходимо было разгромить терских повстанцев, контролировавших этот район [Деникин 2002: 189]. В этой связи большевики нанесли удары от Георгиевска на Моздок и от Пятигорска на Прохладную. В октябре-ноябре пали Зольская, Прохладная, Грозный, была снята осада Кизляра. Восставшие предприняли отчаянную попытку переломить ситуацию, на объединенном заседании Казачье-крестьянского совета и Временного правительства Терского края было решено объявить всеобщую мобилизацию. Однако время было упущено, генерал Э.А. Мистулов, назначенный во главе восставших вместо полковника Н.К. Федюшкина, застрелился, понимая, что восстание терпит поражение. Лучшие командиры повстанцев уже не могли командовать – полковник К.К. Агоев был ранен, а полковник Г.А. Вдовенко заболел.

После самоубийства генерала Э.А. Мистулова во главе повстанческой армии был назначен генерал И.Н. Колесников. Неразрешимые противоречия, приведшие к поражению восстания, привели к тому, что остатки восставших разделились. Часть, примерно до 4 тысяч человек, во главе с Б.Н. Литвиновым, К.К. Агоевым, З.А. Даутоковым-Серебряковым и С.А. Кибировым, отступили на запад и в районе Баталпашинска вышли на соединение с частями Добровольческой армии. Меньшая часть повстанцев, до 2 тысяч человек, во главе с генералом И.Н. Колесниковым и правительством повстанцев отошла в сторону Дагестана, где в конце 1918 г. заключила военно-политический союз с Горской республикой. Терская советская республика была очищена от антибольшевистских повстанцев, Советская власть торжествовала победу.

Подводя краткие выводы, следует отметить, что 12-ая глава 4-го тома «Очерков русской смуты» генерала А.И. Деникина является крайне информативным источником для изучения Гражданской войны на Северном Кавказе летом-осенью 1918 г. Этому способствовал тот факт, что генерал А.И. Деникин в тот период непосредственно руководил Добровольческой армией, т.е. был не только главой самой могущественной вооруженной силы антибольшевистского движения на юге России в 1918 г., но и был верховным гражданским руководителем территории, отбитой у большевиков на Северном Кавказе. Также, по его утверждению, он создавал 4-ый и 5-ый тома «Очерков…», имея гораздо больше официальных и частных материалов для их написания, чем при написании того же 2-ого тома, где отражена ситуация на Северном Кавказе на рубеже 1917-1918 гг. Прослеживается как авторское неприятие пассивного поведения терского казачества на рубеже 1917-1918 гг., так и разочарование в упущенных возможностях восстания из-за раскола на «правительство» во главе с Г.Ф. Бичераховым и «командование» во главе с Н.К. Федюшкиным.

Об авторах

Владимир Борисович Лобанов

Автор, ответственный за переписку.
Email: lobanov19772009@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-9608-6619

кандидат исторических наук

Список литературы

Дополнительные файлы