Тюркская кооперация как новый фактор интеграции в Центральной Евразии

Полный текст

ВВЕДЕНИЕ

Трансформация Совета сотрудничества тюрко-язычных государств в полноценную Организацию тюркского сотрудничества (далее ОТГ) в 2021 году и кардинальные изменения, связанные с военно-политическим решением Нагорно-Карабахского вопроса, значительно влияют на состояние геополитического баланса сил в обширном макрорегионе, включающем Южный Кавказ, Каспийский бассейн, а также Центральную Азию. Все эти

субрегионы входят в сферу интересов России как евразийского ядра, а также других крупных региональных игроков - Казахстана, Узбекистана и Азербайджана. Стремительно развивающиеся процессы интеграционной кооперации тюркских стран в составе Организации тюркских государств (Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Турция, Узбекистан)1 в определенной мере становятся альтернативным концептом, который может составить конкуренцию

1Государства-наблюдатели: Венгрия, Туркменистан.

евразийским интеграционным процессам. В этой связи возникает новая геостратегическая реальность, диктующая необходимость осмысления растущего вектора тюркской интеграции, а также возможность так называемого сопряжения двух интеграционных векторов. Они базируются на сопряжении Евразийского экономического союза (далее ЕАЭС) с китайским проектом «Один пояс -один путь». В качестве глобальной и на нынешний момент отдаленной цели перспективно рассматривать и результаты такого сопряжения, и саму ОТГ. Она существует как важный составной элемент Большого Евразийского партнерства.

На прошедшем саммите ОТГ в Астане 3 ноября 2023 года были приняты ключевые решения, ставшие важной вехой в эволюции идеи консолидации тюркских народов. По сути, оформлена институали-зация Организации, а также стратегическое видение тюркской кооперации на годы вперед. На саммите был одобрен документ под названием «Перспективы тюркского мира - 2040», политические документы - Астанинский Акт и Декларация Х Саммита Организации тюркских государств, а также совместный план действий (Дорожная карта) организации тюркских государств по реализации Программы транспортной связи на 2023-2027 годы.

ПРАВОВАЯ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ ТЮРКСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ

В условиях острой геополитической турбулентности на Ближнем Востоке, российско-украинского конфликта, сохраняющихся рисков дестабилизации в Афганистане, тюркские государства заинтересованы в создании эффективных механизмов торгово-экономической кооперации.

Для таких государств ОТГ, как Казахстан, Киргизская Республика, Узбекистан, Туркменистан стремление к обретению большей международной субъектности отражается в самоидентификации с центральноазиатским регионом как колыбелью древней тюркской цивилизации. Так, в принятой 3 ноября 2023 года Астанинской Декларации X Саммита Организации тюркских государств говорится о том, что государства - члены ОТГ «высоко оценивают позитивную роль механизма Консультативных встреч глав государств Центральной Азии в развитии и углублении добрососедских отношений между народами региона...», а также «приветствуют подписание "Договора между Республикой Казахстан, Киргизской Республикой, Республикой Таджикистан, Туркменистаном и Республикой Узбекистан о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве ради развития Центральной Азии в XXI веке", что

обеспечит стабильность, безопасность и межэтническую гармонию в Центрально-Азиатском регионе, являющимся ключевым аспектом устойчивого развития всего региона»1.

Набирающая ход кооперация тюркских государств, несомненно, затрагивает многие сферы интересов стран ЕАЭС, которые уже сформировали единое таможенное пространство и стоят на пороге перехода к новому, более высокому этапу интеграции - формированию новых рынков. Однако, как показывает динамика экономического развития стран ОТГ, темпы их экономического роста постепенно сокращают отставание от «евразийской пятерки». Эти страны, за исключением Турции, имея более низкую производственно-промышленную базу, демонстрирует более высокие темпы роста за счет экстенсивно-сырьевых показателей.

Так, если сравнивать показатель совокупного ВВП по паритету покупательской способности стран ЕАЭС и ОТГ можно заметить, что экономический потенциал тюркских государств с 2010 по 2022 годы более чем удвоился - с 1,9 трлн долл. США до 4,5 трлн, хотя в абсолютных показателях всё еще уступает ЕАЭС.

Наиболее значимым и заметным фактором при оценке будущих перспектив и потенциала ОТГ становится формирование сети международных транспортно-логистических коридоров. В текущей ситуации они приобретают особо важное геоэкономическое значение как для самих стран-транзи-теров (Азербайджан, Армения, Грузия, Турция, Иран, и страны Центральной Азии), так и для крупных реципиентов товарных грузов и сырья в основных экономических зонах мира (страны Европейского Союза, Россия, Китай, Индия). Во-первых, трубопроводные маршруты из этих стран являются важнейшими экспортными артериями, обеспечивающими основной доход от торговли сырьевыми ресурсами.

https://www.turkicstates.org/assets/pdf/teirieLbelgeler/tenth-summit-declaration-2023-21-en.pdf (дата обращения: 25.01.2025).

Во-вторых, авто и железнодорожные дороги приобретают особое значение как инструмент внешнеэкономического маневрирования и демонстрации тех или иных приоритетов в условиях повышенной геополитической турбулентности.

Чтобы заявить о себе в полный голос и подобраться поближе к хотя бы раннему этапу евразийской интеграции сообществу тюркских государств предстоит еще преодолеть большой путь. Так, экономическое развитие тюркских стран диктует необходимость гармонизации процедуры межстранового перехода, реализации в рамках ОТГ целостного подхода к проблематике устранения барьеров на торговых путях и сокращения транспортных расходов как главных препятствий для увеличения перевозок. Также требуют отмены существующие квоты на транзитный проезд автомобилей между странами ОТГ. Достигнутый между Турцией и Кыргызстаном прогресс в либерализации двусторонних и транзитных перевозок открывает возможность для достижения аналогичных соглашений между другими странами ОТГ

Однако необходимо учитывать интересы государств-транзитеров, таких как Казахстан, Азербайджан и Россия, которые готовы поделиться своей транспортной инфраструктурой на взаимовыгодных условиях. Готовность турецкой стороны делиться с партнерами достижениями цифровиза-ции в сфере транспорта, в частности, такими приложениями, как е-Т11Я и электронные транспортные документы, могла бы положительно отразиться на бесшовных международных автомобильных перевозках. Это будет достигнуто за счет налаживания системы электронных пропускных документов между Турцией и странами Центральной Азии.

В настоящее время только до 5 % наземных грузов из Китая в Европу проходит через так называемый средний коридор, или ТМТМ (Транскаспийский международный транспортный маршрут). В Анкаре рассматривают возможность увеличения этого показателя примерно до 30 %. Прогнозируется, что доля железных дорог в перевозках увеличится более чем на 10 % к 2029 году, и составит примерно 22 % в 2053 году. Для этого Турция планирует инвестировать примерно 200 млрд долл. США в течение 30 лет на улучшение железнодорожной инфраструктуры как внутри страны, так и по среднему коридору1.

Наращиванию грузоперевозок по среднему коридору будет способствовать планируемый Турцией запуск в ближайшей перспективе более 200 регулярных контейнерных поездов с использованием

1В Турции обнародован 30-летний план развития железнодорожного транспорта. URL: https://zdmira.com/news/v-turtsii-obnarodovan-30-letnij-plan-razvitiya-zheleznodorozhnogo-transporta (дата обращения: 25.01.2025).

железнодорожной линии «Баку - Тбилиси - Каре». Повышению потенциала и эффективности функционирования данного маршрута благоприятствовало бы открытие «Зангезурского коридора», что позволило бы соединить Азербайджан с Турцией кратчайшими железнодорожными и автомобильными путями.

Завершение строительства железной дороги Китай - Киргизия - Узбекистан с дальнейшим выходом на туркменскую территорию открывает возможность для подключения этой ветки к среднему коридору. Во-первых, для полноценной загрузки порта Туркменбаши в целях наращивания объемов транскаспийской грузоперевалки. Она позволит преодолеть существующие ограничения транзита через Каспий. Во-вторых, в транзитном маршруте Китай - Европа появится альтернативный казахстанскому участок (КНР - КР - РУ - Туркменистан) с выходом через Иран на Турцию и страны Ближнего Востока и Южной Европы. Это даст возможность указанным центральноазиатским странам диверсифицировать свои внешнеторговые потоки.

Такая диверсификация, однако, не должна стать объектом геополитического соперничества. Главная цель - равномерно распределять растущие трансконтинентальные торговые потоки между государствами региона за счет использования различных преимуществ, которые имеются у каждой страны (географические, гибкие ценовые условия и преференции, трудовые и природные ресурсы и т. д.). Поэтому национальным правительствам важно не замыкать маршруты и не использовать инструменты транспортной блокады, а стремиться к кооперации на основе принципа «win-win». Так, целесообразно изучать возможности сопряжения медианных и широтных международных транспортных коридоров различной модальности. Например, имело бы смысл использовать МТК «Север - Юг» из России через Каспий на Персидский залив и широтный маршрут Китай - Центральная Азия - Каспий -Кавказ. Такой подход позволит снизить издержки грузоотправителей и в итоге позитивно скажется на стоимости перевозимых товаров для потребителя, производства и экономики в целом.

Как сообщил министр транспорта Республики Казахстан Марат Карабаев, выступая на VI Международном транспортно-логистическом бизнес-форуме «New Silk Way» в Пекине, объем грузов, перевозимых из Китая в Европу по Транскаспийскому международному транспортному маршруту, за 8 месяцев 2023 года вырос на 84 %2.

Важную 

роль в развитии этого маршрута играет слаженное взаимодействие Казахстана с отраслевыми министерствами Азербайджана и Грузии (в 2022 году была подписана соответствующая дорожная карта, направленная на устранение препятствий).

В целом реализовано несколько инфраструктурных проектов развития Транскаспийского коридора и расширения мультимодальных перевозок Казахстана. В прошлом году на участке Достык -Мойынты началось строительство второй дороги, что увеличит пропускную способность в пять раз и скорость перевозок. Начинается строительство кольцевой железнодорожной линии Дарбаза -Мактарал. Имеется новый проект по направлению Бахты - Аягоз. В этом году грузооборот достигнет 27 млн т, т. е. сейчас очень важно открыть третий пункт приема грузов из Китая. С этой точки зрения наиболее актуальным объектом является новый железнодорожный вокзал с грузооборотом 20 млн т, строящийся по направлению Бахты - Тачен1.

Для оптимизации проекта Транскаспийского международного транспортного маршрута (далее ТМТМ) необходимо увеличить пропускную мощность портов казахстанских портов Курык и Актау на Каспии. На новом железнодорожном пункте пропуска по маршруту Бахты - Тачен необходимо построить новый сухой терминал. Кроме того, сейчас предполагается увеличить мощность действующих железнодорожных пунктов пропуска.

Развитие широтных и меридианных транспортных коридоров в Центральной Евразии формирует хорошие перспективы для их перекрестного сопряжения. Это оказывает благотворное воздействие на рост взаимной торговли на всем евразийском пространстве, включающем как страны ЕАЭС,

1Там же.

так и те тюркские государства, которые не входят в состав данного интеграционного объединения.

Статистика развития евразийской экономики (далее ЕЭК) показывает, что развитие торговли с ОТГ для ЕАЭС крайне выгодно. Так, с момента запуска ЕАЭС в 2015 году, объемы товарного экспорта государств - членов «Евразийской пятерки» в страны ОТГ утроился с 26,8 млрд долл. до почти 78 млрд долл. США.

Тем не менее осложнение ситуации в регионе Центральной Евразии, а именно закрытие транспортного транзита через территорию России в Европу способствует ускоренному поиску и диверсификации сопредельными странами новых путей выхода на внешние рынки. Это становится серьезным фактором. Он имеет также и внешнеполитический аспект. Так, к примеру, иранский эксперт Вали Каледжи утверждает, что конфликт на Украине, западные санкции против России и российские транзитные ограничения в Восточную Европу оказали негативное влияние на маршрут Северного коридора инициативы «Пояс и путь». Проект Нового евразийского сухопутного моста, связывающего Россию, Украину, Польшу и Белоруссию с Восточной Азией, был остановлен.

В этих обстоятельствах Средний коридор или Транскаспийский Международный транспортный маршрут (Т1Т1Я), который начинается из Юго-Восточной Азии и Китая, а затем проходит через Казахстан, Каспийское море, Азербайджан, Грузию и далее в европейские страны, всё чаще рассматривается как потенциальная альтернатива торговым маршрутам, опирающимся на Россию2.

2«Пояс и путь» и транспортная связность в Евразии.

URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/poyas-i-put-i-transportnaya-

svyaznost-v-evrazii/ (дата обращения: 25.01.2025).

Эксперт относит к основному результату III Форума международного сотрудничества в Китае развитие Среднего коридора. Он призван укрепить Евразийский сухопутный мост, самый быстрый путь из Китая в Европу, протянувшийся из провинции Синьцзян в Западном Китае через Казахстан в Азербайджан, Грузию и в Турцию в Европейский Союз1.

ТЮРКСКАЯ КООПЕРАЦИЯ В ФОКУСЕ ИНТЕГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРАЗИИ: ИНТЕРЕСЫ КЛЮЧЕВЫХ РЕГИОНАЛЬНЫХ ДЕРЖАВ

Вместе с тем резко возросшая активность ОТГ и широкий охват комплексного сотрудничества тюркских государств при доминирующей роли Турции вызывает настороженность у таких крупных мировых и региональных держав, как Россия, Китай и Иран.

Некоторые исследователи отмечают, что постсоветское пространство превратилось в объект секьюритизации для ключевых мировых и региональных сил. Усиливается региональная конкуренция за доступ к ресурсам, контроль над маршрутами транспортировки углеводородов, политическое, экономическое, военное влияние [Гребениченко, Токтамысов, 2013].

Россия обеспокоена растом взаимодействия тюркских республик Центральной Азии с Турцией, особенно в военно-технической сфере. В рамках диверсификации своего оборонного военно-технического потенциала центральноазиатские страны видят альтернативу продукции российского военно-промышленного комплекса со стороны передовых образцов турецкого (натовского) вооружения и военной техники, которые были успешно применены во второй карабахской войне азербайджанской армией. Это порождает некую новую реальность, которая может привести к изменению баланса сил в регионе (кроме Узбекистана все другие страны региона активно приобретают турецкие БПЛА «Bayraktar TB2»). Однако явных предпосылок для усиления военного влияния Анкары в цен-тральноазиатском регионе на данном этапе не наблюдается, за исключением единичных случаев поставок некоторых видов вооружений и военной техники турецкого производства. Другое дело, что вероятность перехода отношений между Турцией и странами Центральной Азии на сопоставимый с турецко-азербайджанским уровень сотрудничества, также может стать фактором напряженности

1«Пояс и путь» и транспортная связность в Евразии.

URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/poyas-i-put-i-transportnaya-

svyaznost-v-evrazii/ (дата обращения: 25.01.2025).

и каким-то образом дестабилизировать сложившийся порядок межгосударственных отношений в регионе. В целом, усиление военного компонента интеграции ОТГ в текущих геополитических условиях пока сопряжено с большими рисками для самих государств-членов Организации, поскольку создает дополнительные конфронтационные линии в отношениях с мировыми державами.

Россия - стратегический партнер Турции - адекватно оценивает роль турецко-азербайджанского сотрудничества и выступает за установление гласных, открытых отношений с тюркским миром. Сохранение позитивного статус-кво в евразийско-тюркском взаимодействии может стать одновременно одной из важнейших миссий, а также внешнеполитических задач России, имеющей растущее тюркское население в ряде своих регионов.

Иран беспокоит возможное «объединение» тюркского мира в случае открытия «Зангезурского коридора», обеспечивающего сухопутное сообщение между Турцией, Нахичеванской автономией и Азербайджаном. В целях недопущения усиления интеграции тюркских государств Тегеран выступает против планов Баку и Анкары по прокладке железнодорожной и автомобильной линий через армянскую территорию. Открытие этого коридора приведет к снижению потребности в нынешнем сухопутном маршруте между Турцией и Азербайджаном через территорию Ирана. Кроме того, значительная часть автомобильного грузопотока из Турции в страны Центральной Азии и обратно через Иран будет перенаправлена на «Зангезурский коридор», что повлияет на транзитные доходы иранской стороны.

Другая причина беспокойства связана с фактором большой азербайджанской общины на севере Ирана, которых Турция и Азербайджан могут использовать в своих интересах для оказания давления на иранское руководство. Указанные обстоятельства обуславливает неприятие Тегераном активного развития сотрудничества тюркских государств в рамках ОТГ

Китай также ревниво отслеживает растущее сближение тюркских государств в политической, торгово-экономической, военно-технической и культурно-гуманитарной сферах, главным образом, через призму сохранения своего доминирующего экономического влияния в Центральной Азии и беспрепятственной реализации проекта «Пояса и пути». Путем реализации взаимовыгодных проектов с центрально-азиатскими странами и завязывания тесных торгово-экономических отношений Китай рассчитывает ослабить чрезмерную интеграцию Турции с тюркскими республиками Центральной Азии и воспрепятствовать объединению востока и запада Каспия в единое тюркское пространство.

Хотя КНР не рассматривает ОТГ в качестве краткосрочного политического риска, Пекин, возможно, опасается, что Организация может стать серьезным вызовом и угрозой в будущем. Уйгурский фактор в автономном районе Синьцзян КНР, где проживает значительное количество мусульманских и тюркских этносов (около 14 млн), является серьезным раздражителем для китайских властей и занимает важное значение в повестке их отношений с центрально-азиатскими соседями.

Кроме того, дата создания Организации тюркских государств вызвала дискомфорт у китайской стороны, которая полагает, что ОТГ была преобразована 12 ноября неслучайно, поскольку эта дата является днем образования в 1933 году Тюркской Исламской Республики Восточный Туркестан и в 1944 году - Восточно-Туркестанской Республики.

Повод для появления таких опасений дают и представители Турции. Так, известный своей близостью к президенту Р. Т. Эрдогану член Совета по безопасности и внешней политике при президенте Турции, генеральный координатор фонда политических, экономических и социальных исследований SETA Б. Дюран подчеркивает, что, учитывая близость Китая к Центральной Азии и его растущий экономический интерес, Турция может играть уравновешивающую роль в регионе, а сильный тюркский союз мог бы предотвратить экспансию России и Китая в Центральной Азии.

По мнению некоторых исследователей, особое положение Турции, как крупнейшего по численности населения тюркоязычного государства, превосходящего все остальные вместе взятые, культурно-историческое наследие, формирующее общую тюркскую идентичность, а также экономическое положение страны, подкрепляют ее неформальный статус лидера [Дроговоз, 2024].

На этом фоне китайская сторона опасается, что распространение деятельности ОТГ, основанной на тюркской идентичности, историческом и культурном единстве, приведет к усилению сепаратистских тенденций среди национальных меньшинств тюркской группы Китая. Китайцы настороженно воспринимают процесс создания единого алфавита, разработки общих учебных программ для обучения в школах государств - членов ОТГ, молодежную деятельность и мероприятия, проводимые среди тюркской диаспоры.

Китайские эксперты, в этой связи, испытывают некоторые излишние фобии по поводу тюркской экспансии и склонны сгущать краски по этому поводу. Так, доцент Ланьчжоуского университета Чжан Юйянь утверждает, что «...Тюркская интеграция, которая является целью ОТГ, по сути, противоречит

цели сохранения независимости и укрепления самобытности национального государства каждой страны и будет затруднена явными или скрытыми контрмерами России»1 [Чжан Юйянь, 2023]. Так ли это на самом деле и вредна ли тюркская интеграция для самих государств тюркского мира, вопрос весьма спорный. Тюркский фактор следует в тесной увязке с целым комплексом других факторов, оказывающих влияние на систему международных отношений. Среди них: национальные интересы во всей совокупности, влияние других держав, позиция политических элит, другие факторы. Некоторые исследователи отмечают, что использование тюркского фактора в качестве элемента, оказывающего влияние на развитие международных отношений в Центральной Азии, имеет определенные перспективы, однако практика обращения различных акторов к этому фактору будет отличаться и частотой, и мотивировкой [Надыров, 2022].

Если представить, какими беспрецедентно быстрыми темпами была создана ОТГ и большой объем проделанной работы государствами-членами, то становится очевидным высокая заинтересованность, солидарность и главное - готовность тюркских стран к консолидации своих интеграционных усилий. Следует отметить, что высокая динамика формирования ОТГ в последние годы синхронизировалась с запуском в 2018 году в Астане формата Консультативных встреч глав государств Центральной Азии. Этот факт также является показателем стремления стран тюркского сообщества к обретению своей крепкой международной субъектности.

Вряд ли можно согласиться с экспертным мнением о том, что различные геополитические концепты, сформулированные извне для стран Центральной Евразии, угрожают территориальной целостности и социальной стабильности стран региона. Опыт Азербайджана, решившего проблемы Нагорного Карабаха при дипломатической поддержке ОТГ и непосредственной военно-технической поддержке Турции, является успешным примером отстаивания своих интересов для тюркского сообщества. К тому же кооперационные инициативы, возникшие на основе тюркского братства в отличие от других, не являются чуждыми для стран Центральной Азии, поскольку они органически выступают частью исторической общности всех тюркских народов - языковой, культурной, духовно-религиозной; тюркское сотрудничество обладает естественными свойствами

1Организация тюркских государств (ОТГ): происхождение, мотивы, особенности и влияние, Чжан Юйянь, PhD, доцент, Институт исследований Центральной Азии, Институт политологии и международных отношений, Ланьчжоуский университет, Китай, Perm University Herald. Political Science. Vol. 17. №1. 2023.

родственного начала и априори не может быть отторгнуто самим собой.

По мнению А. В. Енокяна, Турция, реализуя политику мягкой силы, успешно продвигает свои внешнеполитические идеалы. Данная политика является комплексной, проводится на частном и государственном уровнях в сферах культуры, религии, экономики, образования. Такие действия с акцентированием на исторической, этнической и культурной общности направлены на формирование положительного имиджа турецкого государства [Енокян, 2023].

Таким образом, ОТГ, являясь универсальным объединением, обладает важнейшим атрибутом для более тесной интеграции - системой единых ценностей на основе множества общих скреп. С другой стороны, государства-члены, входящие в региональные структуры, также имеют прочные скрепы общего исторического прошлого, совместный опыт социально-экономического развития, который является фундаментом для будущего совместного регионального партнерства, в частности, между ОТГ и ЕАЭС.

Академик А. А. Дынкин утверждает: «очевидно, что в обозримой перспективе уровень взаимосвязанности между ЕАЭС, ШОС и другими совместными инициативами будет увеличиваться, число государств-участников также будет расти благодаря формированию зон свободной торговли, трансконтинентальных транспортных коридоров и общего пространства безопасности» [Дынкин, Телегина, Халова, 2018, с. 7].

Для Турции как ключевой страны-доминанты ОТГ, взаимодействие со странами ЕАЭС является объективным процессом и важнейшим восточным евразийским элементом внешней политики. Трудности в отношениях Анкары с Европейским Союзом вряд ли решатся в обозримой перспективе и у турецкой стороны вряд ли появится шанс на скорое сближение с Брюсселем. Но при этом ЕАЭС и ШОС, как составные части Большого Евразийского партнерства, вполне подходят для Турции в построении каких-либо форматов сетевого партнерства. По сути, оно уже давно происходит в торговле, инвестициях, культурных и научно-образовательных мероприятиях, которые проводятся регулярно и масштабно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По мере развития и укрепления тюркского содружества будут возрастать и возможности ОТГ к установлению нормативных и институциональных связей с региональными организациями, такими как ЕАЭС и ШОС. Для этого имеется одно из важнейших

условий - тесное партнерство двух ведущих игроков ЕАЭС и ОТГ - России и Турции. Конструктивные связи этих двух стран и их взаимная заинтересованность в друг друге, несмотря на сложную историю их отношений между собой, остаются гарантом того, что евразийский и тюркский векторы в Центральной Евразии будут развиваться синхронно и гармонично, а не соперничать.

Урегулирование карабахского конфликта позволяет в перспективе рассчитывать на постепенное вовлечение Азербайджана и Турции в различные форматы сотрудничества с ЕАЭС. Однако это вопрос не ближайшего будущего. Для этого Армении и Азербайджану потребуется еще восстановить формальные дипломатические отношения между собой, а также подписать договор о мире.

Созданная в период глобальной турбулентности ОТГ становится региональным центром силы, объединяющим потенциалы своих членов в экономической, финансовой, энергетической, транспортной, инвестиционной, военно-технической, культурно-гуманитарной и других сферах для взаимовыгодного использования в интересах всех тюркских государств. В настоящее время акцент на торгово-экономическое и энергетическое партнерство является ключевым элементом поступательного развития Организации. При этом страны ОТГ осознают опасность крена в сторону блоковости и потому всячески избегают любых шагов, способных вызвать конфронтацию с другими ключевыми державами Центральной Евразии - России и Китая.

С. Васильева отмечает: «кажется наиболее вероятным третий вариант развития ситуации: ЕАЭС и Тюркский совет будут и дальше осуществлять свою деятельность, но произойдет естественная переориентация сфер специализации организаций. Если ЕАЭС будет оставаться преимущественно экономической организацией с отсроченными перспективами политической интеграции, то Тюркский совет полностью сосредоточится на социокультурных проектах, которые будет распространять не только на государства - члены организации, но и на другие тюркские страны и регионы» [Васильева, 2018, с. 190].

На фоне противостояния России и Запада переформатирование цепочек поставок предоставляет тюркским государствам возможность укрепить свое значение как основных связующих звеньев между Западом и Востоком, Севером и Югом. В данном контексте скоординированная работа, проводимая государствами-членами и наблюдателями ОТГ, позволит интегрировать регионы Центральной Азии, Южного Кавказа и Среднего Востока в единое транзитное пространство.

Об авторах

Ерлан Дауренович Шамишев

Автор, ответственный за переписку.
Email: e.shamishev@rambler.ru

Советник-посланник Посольства Республики Казахстан в Российской Федерации

Список литературы

Дополнительные файлы