Алексей Иванович Введенский: между кантианством и неокантианством

В истории русской философии профессор Московской духовной академии Алексей Иванович Введенский до сих пор является малоизученной фигурой, что может быть связано и с тем, что он не создал никакой оригинальной философской системы, выступив сторонником «системы трансцендентального монизма» В.Д. Кудрявцева-Платонова. Но в то же время Введенский заслуживает внимания, поскольку оставил не замеченный ни его современниками, ни современными исследователями след в русской кантиане. Отсюда цель настоящего исследования состоит в том, чтобы определить отношение Введенского к кантианской и неокантианской традициям на основании ряда его работ. Для этого анализируются взгляды Введенского на познание и метафизику, определяется его отношение к Канту и неокантианству, наконец, рассматриваются философские установки русского философа через призму критериев немецкого и русского неокантианства. Установлено, что Введенский предлагал вернуться к идеям Канта для их ревизии в свете новейших данных науки. При этом для понимания кантовских текстов русский философ обращается к неокантианцам Г. Файхингеру и Г. Когену. Показано, что ревизию кантовских интуиций Введенский проводил с опорой на критику кантовского субъективизма А.Ф. Тренделенбурга и В.Д. Кудрявцева-Платонова, а также на взгляды касательно происхождения пространственных представлений Г. Гельмгольца и А. Риля. Выявлено, что Введенский критиковал неокантианство в лице Ф.А. Ланге за гносеологический скептицизм и разрыв между нравственно-эстетическим чувством и познавательной способностью, что можно преодолеть преображенным волюнтаризмом Г.Р. Лотце. В результате рассмотрения философских установок Введенского через призму критериев немецкого и русского неокантианства делается вывод, что он может быть отнесен к неокантианству в широком смысле как мыслитель, провозгласивший возврат к Канту, стремившийся исправить и дополнить Канта и активно обращавшийся к текстам неокантианцев.