The population’s well-being in the region as a purpose of the regional development policy

Full Text

Введение

Необходимость проведения грамотной и эффективной региональной политики в России обусловлена потребностью в обеспечении высокого уровня и качества жизни населения на территории субъектов РФ с целью сокращения межрегиональной социально-экономической дифференциации. Однако размытость границ данного категориального аппарата создает трудности для подбора подходящих инструментов и разработки четкого механизма реализации поставленных целей и задач.

Обозначенная тема предстает достаточно сложной и объемной в своем исследовании, на что указывают многочисленные публикации российских ученых, посвященные изучению проблем и особенностей регионального развития, а также направлениям региональной политики. Среди наиболее известных авторов необходимо отметить Е. Г. Анимицу, Н. В. Зубаревич, О. С. Пчелинцева, О. С. Сухарева, А. И. Татаркина. Несмотря на дискуссионность некоторых вопросов, исследователи сходятся во мнении о значимости перехода от ресурсоориентированного вектора регионального развития к принципиально новому.

Особую значимость данный вопрос приобретает в контексте концепции устойчивого развития, направленной на рост благосостояния, о чем свидетельствуют цели устойчивого развития (ЦУР), ориентированные на искоренение бедности, наращивание экономического роста, решение многих социально-экономических вопросов (здравоохранение, образование, трудоустройство, обеспечение равных прав и возможностей для всех), а также защиту окружающей среды¹. Как можно заметить, все они подразумевают рост уровня и качества жизни общества, создание благоприятных условий проживания для населения, являются человекоориентированными и отражают следующую тетраду элементов: экономический, социальный, экологический и институциональный.

Актуальность вопросов устойчивого развития подтверждается общемировой тенденцией в научном сообществе. Так, среди авторов, посвятивших свои последние исследования устойчивому росту и достижению ЦУР в регионах Азии, можно отметить S. Basu и M. Das [1], N. Hung [2], W. Chinnakum [3], B. Chen и G. Kuang [4] и др. Взаимосвязи между экономическим ростом, государственным управлением и экологической составляющей регионов Африки уделяют внимание I. Ifelunini с соавторами [5]. Достаточно распространены в международной практике исследования, посвященные зависимости экономического роста и неравенства населения [6; 7]. M. Smol, J. Kulczycka и A. Avdiushchenko предлагают в рамках концепции глобальной устойчивости обратить внимание на стратегию замкнутого цикла экономики на примере регионов Европы [8]. Не теряют актуальности и последние российские исследования в этой области, среди которых можно выделить работы Т. В. Усковой [9], С. Н. Бобылева [10; 11], А. Г. Сахарова и О. И. Колмар [12], Н. Ю. Нестеренко, Н. В. Пахомовой и К. К. Рихтера [13] и др.

При этом устойчивого развития Российской Федерации невозможно достичь без обеспечения устойчивого развития всех регионов страны. Здесь необходимо отметить, что в данном научном исследовании под регионом понимается территория, ограниченная территориально-административными рамками субъекта РФ. Кроме того, регион представляет собой сложную саморазвивающуюся систему взаимосвязанных элементов, которые также являются системами [14, с. 16; 15].

Взаимосвязанность и взаимозависимость внутрирегиональных элементов образуют отношения, которыми необходимо эффективно управлять. Это обусловлено тем, что «от состояния и развития этих связей, отношений и взаимодействия во многом зависит степень позитивности тех или иных социально-экономических процессов» в регионе [16, с. 7]. Обладая некоторой самостоятельностью в области принятия решений (опираясь на принцип децентрализации), субъекты РФ наделены полномочиями по формированию своей региональной политики в рамках общего национального курса развития. При этом региональная политика должна обладать четко сформулированными целями, задачами и действенными механизмами реализации [17, с. 16]. На наш взгляд, для этого должны быть определены объекты региональной политики, обозначен ее вектор, а также четко представлены направления и цели регионального развития.

Региональная политика – сложное, многомерное явление, что обусловлено ее объектом воздействия – регионом. Вследствие этого структура региональной политики может быть эксплицирована разнообразными вариантами направлений в зависимости от целей и задач научного исследования и представлений ученого об элементах региона. При этом на то, что региональное развитие должно носить социальный характер, а вектор региональной политики должен быть смещен в пользу человекоориентированной экономики, указывают последние теории и модели экономического роста и развития, главным фактором которых обозначен человеческий капитал: модели экономического роста К. Эрроу, Нельсона – Фелпса, Лукаса – Ромера, Лукаса – Узавы, Мэнкью – Ромера – Вэйла, Агьона – Ховитта, объединенная теория Галора – Уайла и институциональная теория Д. Асемоглу, С. Джонсона, Д. Робинсона.

Благосостояние населения региона – достаточно перспективная предметная область для исследования в рамках региональной политики, поскольку включает сложные элементы, в том числе социального характера, и акцентирует свое внимание на удовлетворении потребностей общества. В связи с этим соответствующие задачи и механизмы реализации региональной политики, направленные на удовлетворение общественных потребностей, повышающих уровень и качество жизни населения, должны быть сформулированы исходя из понимания категории «благо». Данное предположение основано на изучении теоретических подходов к осмыслению понятий «уровень жизни» и «качество жизни» представителями разных российских научных школ.

Однако вопросы определения сущности и классификации благ на сегодняшний день остаются дискуссионным. Таким образом, целью данной научной статьи является исследование понятия «благо» и роли благ в региональной политике, направленной на рост благосостояния населения. Следовательно, задачи настоящего исследования могут быть представлены следующим образом:

• раскрыть сущностные характеристики понятия «благо», выделить основные виды благ, а также их классификационные признаки;
• обозначить набор благ, определяющих уровень и качество жизни населения региона, и соотношение этих понятий с понятием благосостояния;
• соотнести полученные результаты с действующими направлениями государственной региональной политики.

Теоретическая и практическая значимость данного научного исследования заключается в конкретизации видов благ, удовлетворяющих общественные потребности населения региона, что может способствовать формулированию более четких задач и механизмов для реализации политики регионального развития в области повышения благосостояния населения региона.

Материалы и методы

Теория благосостояния имеет глубокие исторические корни, начиная с экономической школы меркантилизма и заканчивая современными теориями, содержащими неоклассический синтез экономической теории. В своем развитии данная категория приобрела элементы экономического, социального, экологического и институционального характера, на что оказала влияние общемировая повестка устойчивого развития [18]. При этом содержание категории «благосостояние» и ее соотношение с категориями «уровень жизни» и «качество жизни» остаются дискуссионным и сегодня. Для того чтобы внести ясность в этот вопрос, а также определить состав благ, характеризующий категорию «благосостояние», были проанализированы хрестоматийные материалы и научные публикации, посвященные изучению самого понятия «благо», а также его видов и свойств. Наиболее яркими представителями в данном исследовательском ключе можно назвать К. Менгера, А. Пигу, П. Самуэльсона, среди российских ученых – Т. А. Сорокина, О. С. Сухарева, В. Л. Тамбовцева.

Определить соотношение и связи между обозначенными категориями позволил анализ публикаций российских экономических школ, исследующих эти понятия, таких как научная школа Института социально-экономических проблем РАН (Н. М. Римашевская, А. Ю. Шевляков, М. А. Можина и др.); научная школа Всероссийского центра уровня жизни (В. Н. Бобков, В. Ф. Майер, В. П. Васильев и др.); научная школа экономического изучения качества и уровня жизни Центрального экономико-математического института РАН (С. А. Айвазян, А. Л. Макаров, М. Ю. Афанасьев и др.); научная школа академика Т. И. Заславской; научная школа Института экономики УрО РАН (А. А. Куклин, А. Н. Тырсин, В. П. Чичканов и др.); научная школа Вологодского научного центра РАН (К. А. Гулин, В. А. Ильин, А. А. Шабунова, Г. В. Белехова и др.).

Соотнести полученные результаты научного исследования с направлениями региональной политики позволил анализ основных инструментов нормативно-правового регулирования в этой области: стратегия пространственного развития, основы государственной политики регионального развития, концепция устойчивого развития, а также действующие национальные проекты РФ.

Результаты

«Благо» является одной из фундаментальных категорий экономической теории. Однако, как отмечалось, вопросы определения, содержания, классификации и признаков благ нельзя назвать полностью разрешенными. Экономическая энциклопедия приводит более двадцати определений этого понятия. Основываясь на изученных трактовках, можно выделить четыре принципиальные позиции, отраженные на рис. 1.

Источник: составлено автором на основе данных Экономической энциклопедии².

Рис. 1. Структура определений категории «благо»

Fig. 1. Structure of definitions of the category “good”

Как можно заметить, содержание выделенных подходов не является синонимичным: природные ресурсы, продукты труда, ценности и полезности имеют свою природу и экономическую сущность. При этом все определения сводятся к тому, что блага, какими бы они ни были, направлены на удовлетворение потребностей человека или общества в целом. Здесь важно отметить, что в своем историческом развитии человек совершенствовал имеющиеся способности и развивал новые, что отразилось на эволюции общественных интересов и потребностей, а следовательно, и на теоретических представлениях о благе. Таким образом, сегодня благом можно назвать все, что удовлетворяет потребности людей. В связи с этим в экономических исследованиях приводятся разные основания для классификации благ.

В. Л. Тамбовцев описывает следующие классификации: по производственному и потребительскому назначению благ; соотношению динамики спроса (взаимодополняющие и взаимозаменяемые); реакции спроса на изменение доходов потребителей (наихудшие, нормальные и наилучшие); с точки зрения оценки качества блага (исследуемые, опытные, доверительные) и др. Ученый приходит к выводу, что классификации базируются либо на свойствах благ, либо на особенностях внутреннего мира индивида [19, с. 25–26].

О. С. Сухарев приводит классификацию благ в зависимости от отношения к потреблению. Так, блага делятся на следующие виды: готовые к потреблению (конечные) и те, что используются для создания новых благ (промежуточные); частные (доступны в потреблении для одних и недоступны для других); общественные (доступны в потреблении для всех); смешанные (приносят выгоду одним, а другие эту выгоду получить не могут); достойные и недостойные блага, или антиблага (потребляются людьми, хотя имеют отрицательный эффект, как, например, алкоголь); позиционные (благо, которое ограниченно доступно, что повышает его ценность) и непозиционные [20]. При этом перечисленные виды не являются взаимоисключающими. Например, общественное благо является достойным, а позиционное благо может быть как частным, так и общественным.

Одна из самых первых классификаций принадлежит К. Менгеру, который положил в основу разделения благ принцип доступности (ограниченности и редкости ресурсов). Таким образом, блага подразделяются на экономические и свободные (также интерпретируются как даровые, или неэкономические, блага). Экономические блага – это те, надобность в которых выше доступного распоряжения количества благ. Свободные блага при этом «не имеют ценности, поскольку превышают потребности индивида или, по меньшей мере, находятся в равном с ними соотношении» [21, с. 25].

Среди видов экономических благ выделяют частные (еда, одежда, средства личной гигиены, платное высшее образование), общественные (национальная оборона, красивый ландшафт, освещение улиц) и смешанные (домашний интернет, платные автомобильные трассы, образование и здравоохранение)³. Согласно Большой экономической энциклопедии, «экономические блага охватывают только те блага, которые являются внешними для человека и которые непосредственно могут быть измерены в денежном выражении»⁴.

В этой классификации дискуссионным является понятие общественного блага. Одним из первых, кто выделил это понятие как «благо коллективного потребления», был П. Самуэльсон. По его представлениям, «потребление такого блага индивидом не ведет к сокращению потребления других индивидов» [19, с. 27]. Кроме того, данный вид благ обладает свойствами неисключаемости и несоперничества, а также его невозможно не потреблять. Исходя из этого, производитель общественных благ не может их поставлять только тому, кто оплатил их производство. В результате возникает «проблема безбилетника», которая снижает интерес бизнеса к производству данного вида благ [22]. Однако такая ситуация характерна только для чистых общественных благ, которым свойственна социальная значимость (образование, культура, здравоохранение). Поэтому единственным поставщиком чистых общественных благ может выступать только государство, гарантирующее сохранение всех свойств названных благ за определенную плату в виде налогов и сборов. В структуру общественных благ включают также клубные блага, которые обладают свойством несоперничества только до определенного предела (число возможных абонентов кабельного телевидения, количество посадочных мест в автобусе)⁵. Наряду с этим выделяют и другие многочисленные виды, наиболее полно представленные в научной статье А. Я. Рубинштейна: «квазиобщественные товары, которые хотя бы отчасти носят общественный характер; смешанные общественные блага, когда хотя бы одно из свойств выражено в умеренной степени; блага, потребление которых полезно для общества; “мериторные” блага, спрос на которые со стороны частных лиц отстает от желаемого обществом и поэтому его стимулирует государство» [23, с. 50]. Таким образом, вопросы определения сущности и содержания общественных благ остаются открытыми. Однако роль государства как института в производстве этих благ (полном или частичном) не подвергается сомнению.

Неэкономические блага не требуют человеческих усилий, их стоимость практически равна нулю, их не нужно производить, распределять и перераспределять, поэтому данный вид благ связывают с экологией и окружающей природной средой (чистый воздух, доступная и чистая вода). При этом в категорию неэкономических благ, по мнению И. Э. Жадан, можно отнести некоторые блага социального характера: общение с друзьями, благоприятный психологический климат на работе, хорошие отношения в семье и другое, что может иметь значение для субъективного восприятия своей жизни человеком [24, с. 27].

Распространенной в экономической науке является также классификация благ по материальному и нематериальному признаку (вещественной и невещественной форме благ). Т. А. Сорокин главным признаком материальности благ называет качественную определенность (дары природы и продукты производства) [21, с. 26]. Материальные блага, по мнению В. А. Акуленко, «являются базой благосостояния» [25, с. 52]. Они состоят из «полезных материальных вещей и прав на их владение (естественные дары природы, земля, вода, воздух и климат; продукты сельского хозяйства, добывающей промышленности, рыболовства и обрабатывающей промышленности; здания, машины, инструменты; долговые обязательства; паи в государственных и частных компаниях, все виды монополий, патентные права, авторские права и другие права пользования)»⁶.

В п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации о нематериальных благах сказано следующим образом: «Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом»⁷. Т. А. Сорокин дополняет эту формулировку нематериальных благ теми, что удовлетворяют социальные и духовные потребности людей (информационные, коммуникационные, научно-исследовательские, культурные, образовательные, рекреационные и другие социальные услуги). Кроме того, он отмечает, что интерес исследователей к нематериальным благам и их значению в мире возрос со второй половины XX в. [26, с. 185]. Е. А. Ветрова связывает акцентирование внимания ученых на сущности нематериальных благ с особенностями постиндустриальной экономики и выходом на первый план человекоориентированного вектора развития, который направлен на блага, развивающие способности человека (здравоохранение, искусство, кино, театр) [27, с. 24]. Такую позицию разделяет И. Э. Жадан, говоря о том, что нематериальные блага образуют человеческий капитал (образование, знания, информация) [24]. В этом ключе М. Н. Малеина утверждает, что «социальная, общественная ценность нематериального блага отражается в политике государства и общественных институтов, направленной на поддержку обладателя личного неимущественного права на нематериальное благо», имеющее как позитивное, так и негативное содержание [28, с. 41].

Исходя из сказанного, можно сделать вывод о значимой роли государства в целом и проводимой государственной политики в производстве и распространении благ.

Говоря о региональной политике, необходимо выделить блага, которые находятся в ведении и распоряжении именно субъекта РФ. Для этих целей на основании анализа научной и хрестоматийной литературы были произведены синтез и систематизация основных характеристик благ по ключевым признакам: экономические и неэкономические; материальные и нематериальные. Такая общая классификация позволяет уйти от неразрешенных, спорных определений и характеристик благ, а также выделить блага, которые свойственны всем территориям, входящим в состав Российской Федерации (табл. 1).

Табл. 1. Виды благ, образующих благосостояние

Table 1. Types of goods that form well-being

Как можно заметить, к экономическим материальным благам относятся те, что доступны не всем (доступность коррелирует с уровнем жизни), редкие (ограничены в объеме производства и использования). Кроме того, они являются внешними по отношению к человеку (отделимы от человека), обладают ценностью (за них необходимо платить и прилагать труд к их приобретению), принимают вещественную форму, а также включают имущественные права на эти блага (например, дом, автомобиль и связанные с ними права собственности).

Экономические нематериальные блага в основном представлены услугами, в том числе общественно значимыми (наука, образование и здравоохранение). В связи с чем главная их особенность – отсутствие вещественной формы, материальности. Поэтому они могут быть как внешними (культура, информация, наука), так и внутренними (деловая репутация, семейная тайна). По аналогии с материальными благами на них распространяются неимущественные права (авторское право, право свободного передвижения).

Неэкономические блага, или свободные, по определению являются дарами природы, которые принимают материальную форму и выражаются через объекты окружающей нас среды (воздух, вода, флора и фауна региона); нематериальная же форма присуща внутренним благам социального характера (жизнь как дар природы, голос человека, здоровье, данное от рождения). Другими словами, это те блага, за которые человеку не нужно платить, он приобретает их безвозмездно и имеет неограниченный доступ к пользованию этими благами (например, человек может свободно распоряжаться своей жизнью, сменить имя и фамилию).

Здесь стоит отметить, что приведенный перечень благ не является закрытым: в табл. 1 обозначены наиболее часто встречающиеся примеры из научной литературы.

По результатам анализа табл. 1 также можно сказать, что данные блага отражают и уровень жизни людей, и качество их жизни. Такое заключение можно сделать исходя из представлений ученых об этих понятиях. Так, представители научной школы ИСЭПН РАН Н. М. Римашевская и Л. А. Мигранова акцентируют внимание на том, что основным компонентом жизненного уровня населения является фактическое конечное потребление (ФКП) домашних хозяйств, включающее социальные трансферты в натуральной форме помимо расходов на приобретение товаров и услуг. Еще одним немаловажным компонентом уровня жизни, по мнению ученых, является прирост финансовых активов граждан [29, с. 68–69]. Качество жизни, согласно представлениям данной научной школы, включает уровень жизни в совокупности с характеристиками здоровья, образования, культуры, безопасности проживания и экологическими условиями (состояние воздуха и воды) [30].

С точки зрения В. Н. Бобкова, представителя научно-исследовательской организации ОАО «ВЦУЖ», уровень жизни – денежная оценка ресурсов (фактическая реальная имущественная обеспеченность людей), необходимых для обеспечения качества жизни, которое характеризует сущность развития людей в связке со степенью удовлетворения ими своих потребностей, обусловленных условиями жизнедеятельности. При этом компонентами качества жизни являются: качество общества, то есть здоровье, образование, мировоззрение, защита прав и воспитание детей, развитие гражданского самосознания и др.; качество трудовой и предпринимательской деятельности; качество социальной инфраструктуры; качество окружающей среды; личная безопасность; удовлетворенность людей качеством своей жизни [31; 32].

Научная школа ЦЭМИ РАН характеризует уровень жизни как интегральную величину, отражающую «реальные доходы и расходы; обеспеченность населения жильем и собственностью; обеспеченность мощностями здравоохранения, образования, культуры (включая науку), отдыха (рекреации), инфраструктуры (энергоресурсами, средствами коммуникации, включая современные информационные технологии, и т.п.)» [33, с. 51–52]. При этом уровень жизни является составной частью категории «качество жизни населения», которая аккумулирует в себе следующие компоненты: «качество населения; благосостояние как интегральный показатель уровня жизни населения; качество социальной сферы; качество экологической ниши, а также природно-климатические условия» [33, с. 50].

Представителями научной школы УрО РАН была проведена комплексная диагностика благосостояния как сложной социально-экономической категории, объективно характеризующей обеспеченность жизненно необходимыми благами и степень удовлетворения потребностей населения как для личности, так и в целом для территории проживания [34]. Под качеством жизни ученые понимают «удовлетворенность человеком (населением) своей жизнью, возможность максимально долго поддерживать на приемлемом уровне свой генетический потенциал, данный с рождения, приемлемые характеристики уровня жизни, условий труда и отдыха, возможность обеспечения лучшего качества жизни в настоящем и будущем времени, наличие свободного времени, цивилизованные жилищные условия, комфортность и стабильность, приемлемые климатические условия и состояние окружающей среды, соблюдение прав личности и безопасность существования» [35, с. 27]. Как можно заметить, согласно представлениям ученых данной школы, уровень жизни входит в состав качества жизни наряду с качеством населения, занятостью, условиями жизни, природной средой, безопасностью личности и детерминантами миграции [36, с. 26]. Кроме того, уровень жизни населения как показатель социального модуля благосостояния отражает денежные доходы и расходы населения (оценивается через среднедушевые доходы, пенсии, прожиточный минимум, расходы на покупку продуктов питания и алкогольных напитков, расходы на оплату ЖКУ) [34, с. 22].

Научная школа Т. И. Заславской также анализирует благосостояние населения в целом, однако исходит из субъективной шкалы оценки населением своей материальной обеспеченности. Такой подход, по нашему мнению, является важным, хотя и не дает четких определений уровню и качеству жизни населения, так как в своих исследованиях Т. И. Заславская сопоставляет ответы респондентов с данными реальной официальной статистики, отражающими уровень доходов, прожиточный минимум, инфляцию и другие факторы, влияющие на восприятие своего благосостояния человеком [37]. При этом ученый отмечает, что ключевыми условиями расширенного воспроизводства человеческого потенциала являются «относительное равенство шансов граждан на реализацию своих способностей и занятие достойного статуса; меритократическое распределение материальных и социальных благ, поощряющее более сложные, ответственные и значимые для общества формы деятельности; свобода выбора индивидуальных стратегий продвижения в социальном пространстве; интенсивная и социальная мобильность граждан» [38, с. 5]. Данный тезис позволяет сделать вывод о значимости производства общественных благ для населения, а также о роли базовых институтов в обществе, которые создают условия не только для развития человеческого потенциала, но и для роста благосостояния населения.

Представители научной школы ВолНЦ РАН (А. А. Шабунова, А. И. Россошанский, Г. В. Белехова) уровень жизни населения определяют как «сложную комплексную социально-экономическую категорию, отражающую уровень развития потребностей, а также условия для их развития и удовлетворения» [39, с. 15]. Другими словами, ученые говорят о потребности в товарах и услугах, которые человек может приобрести исходя из своего уровня материальной обеспеченности [40, с. 79]. Качество жизни при этом «представляет собой сложную, многомерную синтетическую категорию, которая интегрирует в себе различные аспекты жизни населения, в том числе субъективные» [41, с. 1]. Система показателей данной категории, в представлениях А. И. Россошанского, включает следующие блоки: «семейная жизнь (семейное положение, семейные взаимоотношения, сексуальная жизнь); трудовая жизнь (зарплата, условия труда, содержание труда); проведение свободного времени (продолжительность свободного времени, качество досуга, разнообразие досуга); состояние здоровья (физическое и психологическое самочувствие, работоспособность); материальное благосостояние (жилищные условия, обеспеченность бытовой техникой и мебелью, одежда и обувь); экологическая ситуация (чистота воздуха, качество питьевой воды, озеленение и чистота в месте проживания); инфраструктура (качество дорог, обеспеченность объектами социальной инфраструктуры, обеспеченность объектами торговли); безопасность (криминогенная ситуация, безопасность дорожного движения, безопасность жилища)» [41, с. 5].

Таким образом, изучив понимание, содержание и структуру категорий «уровень жизни» и «качество жизни» в исследованиях российских научных школ, можно сделать вывод, что рамки этих категорий являются дискуссионными, начиная от состава благ и заканчивая подходами к их оценке. Однако синтез этих категорий содержит блага экономической (доходы, сбережения, товары), социальной (образование, здравоохранение), экологической (состояние воздуха и воды) и институциональной (обеспечение и регулирование прав и свобод населения) направленности, что соответствует контексту устойчивого развития.

При этом нужно отметить, что уточнение обозначенных научных понятий не является целью настоящего исследования, поэтому в нем отражена лишь взаимосвязь с благами и удовлетворением потребностей населения для понимания того, какие именно элементы формируют структуру благосостояния населения региона (табл. 2).

Табл. 2. Виды благ, определяющие уровень и качество жизни согласно представлениям российских научных школ

Table 2. Types of goods that determine the level and quality of life described by the Russian scientific schools

Как можно заметить, уровень жизни часто выступает структурным элементом качества жизни, входит в его состав. Однако качество жизни хотя и является комплексной категорией, по мнению исследователей, но не всегда охватывает все виды благ. Ввиду этого можно сделать вывод, что благосостояние – более объемная и многогранная величина, так как учитывает в своем составе все блага, которыми располагает общество, включая уровень жизни индивида и его субъективные оценки восприятия своей жизни.

Исходя из цели данной научной работы, необходимо выделить именно те блага, которые составляют благосостояние населения региона, и сопоставить их с целями и задачами региональной политики. Учитывая, что неэкономические нематериальные блага отражают субъективное отношение индивида к этим благам, поскольку являются внутренними по отношению к человеку, измерить или оценить их объективно не видится возможным, так как личные представления человека о своем благосостоянии могут изменяться с непостоянной частотой в зависимости от разных факторов (день рождения, пребывание на больничном, состояние влюбленности).

Принимая во внимание сказанное, а также то, что настоящее исследование показывает благосостояние населения региона как цель региональной политики, исключим индивидуальный уровень, а также субъективный аспект благосостояния из дальнейшего анализа.

Таким образом, обобщение научного знания по данной теме позволило сформировать новое определение, согласно которому благосостояние населения региона – это совокупность экономических материальных, экономических нематериальных и неэкономических материальных благ, которыми располагает население, проживающее на территории субъекта Российской Федерации, для удовлетворения своих потребностей. Данный вывод дает основание полагать, что, исходя из обеспеченности населения этими благами, можно оценить уровень эффективности региональной политики в рассматриваемой области. На основе полученного знания можно сформировать представление о роли и месте категории «благосостояние населения региона» в политике регионального развития (рис. 2).

Источник: составлено автором на основе текстов Стратегии пространственного развития РФ на период до 2025 г., Основ государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 г., национальных проектов РФ[8], научной литературы.

Рис. 2. Место благосостояния населения региона в реализации политики регионального развития

Fig. 2. Population’s well-being in the region prioritized by the regional development policy

Исходя из основных правовых инструментов, которыми сегодня располагает регион для реализации политики своего развития, таких как Основы государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 г., Стратегия пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 г., национальные проекты и связанные с ними федеральные программы, Концепция устойчивого развития, а также Стратегия развития субъекта РФ, можно сформулировать ключевые задачи его развития. Изучив данные документы, автор статьи заключает, что все множество задач представляет собой три основных блока: обеспечение устойчивого роста экономики, повышение уровня жизни населения и повышение качества жизни населения.

В соответствии с указанными задачами представляется возможным определить объекты регулирования политики регионального развития. В контексте данного исследования таковыми являются все блага, которыми располагает регион. При этом все эти блага можно подразделить на блага, образующие благосостояние населения региона, и блага, являющиеся факторами региональной среды.

Согласно представлениям автора, среди факторов региональной среды можно назвать внешние факторы, образующиеся под влиянием национальной и наднациональной среды, и внутренние факторы, формирующиеся непосредственно внутри региона. Здесь автор акцентирует внимание на том, что в процессе реализации политики регионального развития необходимо учитывать и выявлять эффекты взаимовлияния между благами, образующими факторы региональной среды, и благами, образующими благосостояние населения региона. Например, как замечает Е. А. Третьякова, «на фоне снижения численности населения отмечается стабильный рост образования отходов производства и потребления, объемов выброса в атмосферу загрязняющих веществ, повышение уровня общей заболеваемости, увеличение численности безработных и коэффициента дифференциации доходов, что требует серьезных институциональных преобразований в направлении повышения качества жизни населения» [42, с. 153].

Обозначенный пример ярко иллюстрирует взаимозависимость благ, которыми располагает регион, как между факторами региональной среды и благосостоянием (увеличение объема производственных выбросов коррелирует с уменьшением потребления населением таких благ экологической направленности, как чистый воздух и вода), так и внутри каждой группы (снижение численности населения региона и рост дифференциации населения по доходам отражают зависимость внутри группы факторов региональной среды, в то время как снижение потребления чистой воды влияет на состояние здоровья населения внутри группы благ, образующих благосостояние населения региона). Таким образом, автор заключает, что благосостояние населения региона занимает центральное место в системе реализации политики регионального развития, где эффективность ее инструментов регулирования играет ключевую роль. При этом политика регионального развития является достаточно сложной системой взаимосвязанных и взаимозависимых элементов, которым также свойственно взаимовлияние, что отражено на рис. 2. Так, конкретные объекты регулирования можно сформулировать только исходя из основных задач, которые вытекают из инструментов регулирования, представленных в виде правовых документов разного уровня, разрабатываемых, в свою очередь, исходя из недостаточного обеспечения территории и населения теми или иными благами. Однако в настоящее время существуют некоторые ограничения, которые выявил автор данного исследования в процессе анализа основных инструментов политики регионального развития.

1. Во многих субъектах РФ Стратегия развития территории не представлена и не реализуется. Другими словами, в таких регионах нет четко сформулированных целей, задач, ориентиров развития; не прослеживается взаимосвязь и сквозной характер правового регулирования между всеми инструментами политики регионального развития, в том числе между направлениями и целями устойчивого регионального развития и направлениями реализуемых на территории страны национальных проектов, нацеленных на увеличение количества благ для населения. Все это затрудняет достижение устойчивого роста экономики региона, повышение уровня и качества жизни населения, а также рост уровня благосостояния населения в целом. Таким образом, Стратегия развития субъекта РФ является значимым инструментом политики регионального развития, так как отражает механизм ее реализации.
2. В Стратегии пространственного развития и Основах государственной политики регионального развития цели и задачи регионального развития не отражают видимой связи со всеми структурными элементами региона как объекта региональной политики. Иначе говоря, из этих документов не ясно, какие цели направлены на развитие экономического компонента региона, какие воздействуют на социальный компонент, экологический, институциональный и т. д. Здесь стоит привести цитату В. Н. Лексина о том, что «благополучной территорией считается территория сбалансированных компонентов (потенциалов) ее функционирования, и считать “территориальным развитием” происходящие на этой территории изменения можно только тогда, когда позитивная динамика каждого компонента территории не будет вести к дисбалансу остальных» [43, с. 25]. Вследствие этого необходимо отметить, что благосостояние населения региона совмещает в себе элементы, аналогичные компонентам региона, следовательно, данная величина может косвенно отражать те или иные дисбалансы в системе региона, обеспечивая четкость формулирования целей и задач исходя из уровня обеспеченности населения соответствующими благами экономического, социального, экологического и институционального характера. В связи с этим благосостояние населения региона, по нашему мнению, может выступать в качестве целевого ориентира для устойчивого развития региона.
3. Несмотря на то что среди целей политики регионального развития в обозначенных документах указано повышение уровня и качества жизни населения, отсутствие определений понятий «уровень жизни» и «качество жизни», нечеткость задач и размытость механизмов достижения результатов не дают полного понимания того, на производство и распределение каких благ направлены эти действия. Отметим также, что целевые показатели пространственного развития Российской Федерации содержат всего пять позиций, достижение которых не связано напрямую ни с ростом уровня жизни населения, ни с повышением ее качества. В Основах государственной политики регионального развития РФ целевые показатели регионального развития не предусмотрены, поэтому оценить эффективность достижения результатов в области повышения уровня и качества жизни людей не представляется возможным. Данный факт свидетельствует о необходимости пересмотра и уточнения нормативно-правового регулирования политики регионального развития РФ с акцентом на повышение эффективности функционирования институтов.
4. Проблема недостаточной комплексности и системности принимаемых управленческих решений особенно заметна в области обеспечения сбалансированного и устойчивого развития территорий, что подразумевает исследование и учет множества аспектов экономической, социальной, экологической и институциональной направленности. Иными словами, меры региональной политики должны носить системный характер и учитывать взаимосвязанность и взаимовлияние всех элементов региона. Кроме того, важно принимать во внимание взаимное влияние благ, являющихся факторами региональной среды, и благ, образующих благосостояние населения региона. В противном случае достижение высокого уровня обеспеченности населения экономическими и неэкономическими, материальными и нематериальными благами можно считать недостижимой целью политики регионального развития.

 Заключение

Понятие «благо» в своем историческом развитии впитало множество характеристик и свойств, так как направлено на удовлетворение постоянно возрастающих потребностей человека. Множественные подходы к идентификации этой категории породили различные основания для классификаций благ. Благодаря проведенному научному исследованию обнаружены оптимальные основания для классификации благ, необходимые для достижения целей настоящей статьи, а именно принципы их доступности и вещественности.

Предложенный подход дает возможность оценивать отдельно уровень и качество жизни населения региона в зависимости от понимания этих категорий, а также уровень благосостояния населения в целом. Кроме того, данный метод способствует отходу от таких спорных понятий, как, например, общественное благо, одновременно не отказываясь от него.

В результате сделан вывод, что благосостояние населения региона – объемная и многогранная категория, так как содержит в себе целый комплекс благ экономической, социальной, экологической и институциональной направленности, что соответствует системе основных структурных элементов региона, контексту концепции устойчивого развития и помещается в рамки человекоориентированной экономики.

Соотнесение полученных результатов с действующими направлениями государственной региональной политики позволило прийти к выводам:

• о значимости четкого формулирования целей и задач регионального развития;
• обоснованности комплексного учета экономических, социальных, экологических и институциональных аспектов жизнедеятельности людей, проживающих на территории региона;
• несистемности мер в сфере регионального развития и, соответственно, необходимости увеличения эффективности функционирования институтов, регулирующих вопросы повышения уровня и качества жизни населения, а также вопросы устойчивого развития региона в целом.

Ввиду сказанного благосостояние населения региона представляет собой довольно значимый предмет для изучения в рамках политики регионального развития. На это указывает в первую очередь возможность четкого обозначения конечных результатов, что позволит соотнести фактическую и планируемую обеспеченность населения благами экономическими и неэкономическими, материальными и нематериальными. Благодаря этому можно выстроить эффективные механизмы, способствующие росту благосостояния населения региона с учетом специфики региона и в соответствии с положениями концепции устойчивого развития, что будет отражено в будущих научных работах.

Таким образом, результаты данного исследования имеют высокую теоретическую и практическую значимость для оценки эффективности реализации политики регионального развития, что не оставляет сомнений в необходимости проведения дальнейших исследований по этой теме, в частности разработки методического инструментария для оценки уровня благосостояния населения региона с учетом факторов внешней и внутренней региональной среды.

¹ Цели в области устойчивого развития // Организация Объединенных Наций. URL: https://www.un.org/sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/ (дата обращения: 07.10.2023).

² Благо // Экономическая энциклопедия / Национальная энциклопедическая служба. URL: https://vocable.ru/termin/blago.html (дата обращения: 09.10.2023).

³ Текеева А. Х. Микроэкономика. Часть III: Рынки факторов производства в условиях совершенной и несовершенной конкуренции. Общее равновесие и экономическая эффективность. Внешние эффекты и общественные блага: учеб.-метод. пособие. М.: Изд-во МГУ, 2020. 240 с.

⁴ Большая экономическая энциклопедия. М.: Эксмо, 2008. С. 64.

⁵ Большая экономическая энциклопедия. М.: Эксмо, 2008. С. 64.

⁶ Там же. С. 63–64.

⁷ Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 24.07.2023). Ст. 150. Нематериальные блага // СПС КонсультантПлюс. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/f9498350007fc6def03006086be05e29c6f32397/ (дата обращения: 04.10.2023).

⁸ Распоряжение Правительства РФ от 13.02.2019 № 207-р «Об утверждении Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 г. // Правительство Российской Федерации. URL: http://static.government.ru/media/files/UVAlqUtT08o60RktoOXl22JjAe7irNxc.pdf (дата обращения: 13.10.2023); Указ Президента РФ от 16.01.2017 № 13 «Об утверждении Основ государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 г. // Официальные сетевые ресурсы Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41641 (дата обращения: 13.10.2023); Национальные проекты // Правительство Российской Федерации. URL: http://government.ru/rugovclassifier/section/2641/ (дата обращения: 30.01.2024).

About the authors

Maria V. Shlyapina

Author for correspondence.
Email: shlyapina.m@mail.ru

Senior Lecturer, Department of World and Regional Economics, Economic Theory

References

Supplementary files

Supplementary Files

Action

1. JATS XML

Download

2. Fig. 1. Structure of definitions of the category “good”

Download (124KB)

Indexing metadata

3. Fig. 2. Population’s well-being in the region prioritized by the regional development policy

Download (521KB)

Indexing metadata